Послание к Римлянам, глава 15

(Рим 15:1–7)

[1] Каждый из нас должен угождать ближнему, во благо, к назиданию.

Слово, переведенное в синодальном переводе как «назидание», происходит от греческого глагола οἰκοδομέω — сооружать, строить, создавать. Поэтому в славянском тексте речь идет не о назидании, а о созидании. Так же понимает это место и Феофан Затворник.

Ответьте на вопрос

О каких немощах говорит здесь апостол Павел?

Наш комментарий

Эти стихи являются продолжением 14-й главы, где речь идет о людях, немощных в вере. Люди, немощные в вере, это люди, придающие значение соблюдению формального иудейского закона и считающие, что за счет того, что они едят или пьют, они приближаются к Богу или удаляются от Него. Апостол же Павел говорит тем, кто считает этих людей глупыми, что не надо их соблазнять и губить пищей тех, ради кого умер Христос. Если для человека грех есть мясо, которое он считает посвященным идолам, не надо его уговаривать это делать, не надо есть у него это мясо на глазах. Лучше не есть мяса вовек, говорит апостол Павел, чем поступить не по любви и соблазнить брата. Не надо осуждать немощных, потому что они стараются для Господа и не мы должны быть им судьями, а Господь.

Для нас сейчас не так актуальна проблема идоложертвенных яств, но тем не менее есть моменты, которым кто-то из братьев и сестер придает значение, а кто-то считает, что это неважно. И в контексте этого мы должны не осуждать друг друга и стремиться угодить не себе, но ближнему.

Перечитайте внимательно отрывок еще два-три раза.

Ответьте на вопросы

1. Почему мы должны угождать не себе, а ближнему?
2. Как вы понимаете слова «угождать во благо, к созиданию (назиданию)»?
3. Зачем написано Писание?
4. Почему апостол Павел не просто призывает к единомыслию, но молится об этом?
5. Как принял нас Христос?

Прочтите толкования

Блаженный Феофилакт Болгарский

Архимандрит Ианнуарий (Ивлиев)

Святитель Феофан Затворник

Архиепископ Никифор (Феотокис)

Блаженный Феофилакт Болгарский

Мы, сильные, должны сносить немощи бессильных и не себе угождать.

После молитвы опять предлагает увещание и услаждает совершенных тем, что поставляет их наряду с собой и называет сильными. Не сказал же просто: немощи, но: немощи бессильных, то есть усугубив выражение, чтобы привлечь их к большему милосердию. Сказав об обязанности нашей сносить немощи других, научает, как исполнять ее. Для этого, говорит, нужно, чтобы мы искали не своей только пользы.

Каждый из нас должен угождать ближнему, во благо, к назиданию.

То есть каждый делай то, что угодно ближнему, и служи брату, только во благо. А дабы не сказал кто из совершенных: вот и я влеку брата во благо [2], присовокупил: к назиданию. Ибо хотя и благо то, что делаешь теперь, но так как это неблаговременно, то дело твое обращается в разорение: ибо неблаговременное обличение не назидает.

Ибо и Христос не Себе угождал, но, как написано: злословия злословящих Тебя пали на Меня.

Апостол ставит нам в пример Христа. Ибо если бы Он хотел угождать Себе, то есть искать Своего, то мог бы избежать поношений и не терпеть того, что потерпел; но Он не захотел этого, а, приняв на Себя страдания, подвергся худой славе у многих, был почитаем бессильным, даже обманщиком и злодеем. О Нем говорили: других спасал, а Себя не может спасти (Мф 27:42). Так злословия злословящих Тебя, Отца, в Ветхом Завете, пали на Меня (Пс 68:10), то есть Сына Твоего. И это не есть что-либо новое.

А все, что писано было прежде, написано нам в наставление, чтобы мы терпением и утешением из Писаний сохраняли надежду.

Это, говорит, написано было прежде, чтобы мы подражали сему. Здесь же увещевает их и к терпению искушений, говоря, да укрепляемые Писанием, терпим и терпением да покажем в себе все живое и постоянное упование. Ибо кто терпит, тот показывает, что имеет в себе упование на будущие блага, а кто не терпит, тот потерял упование.

Бог же терпения и утешения да дарует вам быть в единомыслии между собою по учению Христа Иисуса.

Показывает, что с Писаниями Бог дает нам терпение и утешение. Поэтому и называет Его Богом терпения и утешения как подателя и виновника этих благ. Просит также у Него, чтобы даровал нам быть в единомыслии между собою. Ибо любви свойственно то же думать о ближнем, что думает кто о себе. Поскольку же есть любовь мирская, то присовокупил: по учению Иисуса Христа, то есть думайте то, что угодно Иисусу Христу.

Дабы вы единодушно, едиными устами славили Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа.

Что же бывает плодом единомыслия? Прославление Бога не только одними устами, но и одной душой (ибо это значит единодушно). Здесь слово Бога следует отделить, отнеся его к предыдущему, и потом читать с нового начала: и Отца Господа нашего Иисуса Христа. Впрочем, не будет неприличия, если читать эти слова и не отдельно, то есть разумея Бога и Отца по отношению к Единому и Тому же Христу; ибо Бог Отец есть Бог Христа по человечеству, а Отец по Божественности.

Посему принимайте друг друга, как и Христос принял вас в славу Божию.

Повторяет прежнее увещание и приводит Христа в пример, чтобы мы принимали друг друга, потому что это служит к славе Божией. Ибо единение наше наипаче прославляет Бога, как сказано: уверует мир, что Ты послал Меня, если ученики будут едино (Ин 17:21–23). Напротив, несогласия наносят Богу бесчестие. Ибо язычники, видя, что христиане разногласят между собой, обвиняют саму веру.

Архимандрит Ианнуарий (Ивлиев)

«Мы, сильные, должны сносить немощи бессильных и не себе угождать», — так начинается сегодняшнее апостольское чтение. Кто эти «сильные», к которым обращается апостол Павел?

Почему он причисляет себя к ним? Кто такие «бессильные»?

Апостол пишет христианам в Риме, где существовали две группы христиан, которые практически почти не общались друг с другом. «Сильными» апостол называет тех христиан, — к ним он причисляет и себя, — которые сильны, разумеется, не собственной силой, но силою Божией. Это те верующие, которые обрели свободу от Закона Моисея, ту свободу в благодати, которая дается Воскресшим Господом. И они живут в этой свободе. Называя их «сильными», апостол отличает их от «бессильных», «немощных в вере» христиан (Рим 14:1), которые все еще не в состоянии отрешиться от власти ветхого Закона и продолжают жить по правилам иудейского благочестия. Они различают чистое и нечистое: это есть можно, то нельзя; до этого дотрагиваться можно, до того нельзя; это оскверняет, то не оскверняет. В конкретном случае апостол пишет о якобы чистой и нечистой пище. «Иной, — пишет он, — уверен, что можно есть все, а немощный ест овощи» (Рим 14:2). Дело в том, что мясная пища в античном языческом обществе поступала от жертвенных приношений языческим божествам, а следовательно, с точки зрения иудейского религиозного сознания, была нечистой.

«Пища, — как сказано у апостола, — не приближает нас к Богу: ибо едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем» (1 Кор 8:8). Так называемые бессильные, о которых он пишет, так бы никогда не сказали. Они были уверены в том, что соблюдение диетических предписаний как таковое приближает нас к Богу. А несоблюдение оскверняет и удаляет от Бога. Господь же учит, что удаляет нас от Бога та скверна, которая гнездится в человеческом сердце, а не то, что лежит на тарелке или находится в желудке. Разумеется, пища здесь лишь пример, лишь частный случай религиозного поведения вообще.

Борьбу с такого рода благочестием начал еще Господь Иисус Христос, когда в ответ на упреки фарисеев, говорил: «Не то, что входит в уста, оскверняет человека; но то, что выходит из уст, оскверняет человека» (Мф 15:11). Сейчас это понятно всем без особых дополнительных комментариев. Но в те далекие времена подобные заявления иудеям и многим христианам, перешедшим из иудейства, казались странными и неприемлемыми. Не внешнего благочестия, а внутреннего изменения сердца искал в людях Господь, а вслед за Ним апостол Павел. Измениться же внутренне можно лишь при условии, если средоточием жизни для человека является Бог и единственной целью всех его жизненных стремлений — единение с Ним. Но как часто эта цель в людях подменяется другими целями, имеющими лишь религиозную видимость. При этом поведение человека может облекаться в благочестивые по видимости слова и жесты, к истинной вере никакого отношения не имеющие. Бога очень легко заменить всяческими кумирами. И часто такими кумирами становятся религиозные по внешности обряды и действия.

Во-первых, эти якобы религиозные действия могут превращаться в бессмысленную привычку, вырождаясь в некий «ритуальный тик». Примеры такого поведения на уровне чистого невроза мы нередко наблюдаем в храме, когда, скажем, люди часто и бессмысленно налагают на себя крестное знамение. Во-вторых, ритуалы могут осознаваться как некая жертва. Ведь известно, сколь длительны во времени наши православные службы, молитвенные правила и посты. Но Господь неоднократно говорил, что никакие жертвы Ему не нужны: «Милости хочу, а не жертвы». В-третьих, выставляемое на вид благочестие может служить цели фарисейского тщеславия, стремления к похвале и одобрению. В-четвертых, посты и молитвы могут пониматься как способ выслужиться перед Богом и таким образом получить какую-то награду. Как если бы человек мог иметь какие-то заслуги перед своим Создателем! Наконец, в-пятых, люди частенько ходят на богослужения с единственной целью — получить наслаждение от прекрасного ритуала, от хорового пения, от созерцания замечательных икон, пышной религиозной живописи и так далее. Но все перечисленное не имеет никакого отношения к Евангелию Христову.

Но, разумеется, не для обличения «бессильных» апостол Павел написал римским христианам. Он был озабочен расколом, грозящим Церкви. «Сильные», чтобы не допустить такового, «должны сносить немощи бессильных». Это трудно, ибо опыт свидетельствует, что фанатически настроенные «бессильные», нетерпимые приверженцы строгих правил и ритуалов, деления людей на чистых и нечистых, бывают довольно агрессивными. Но апостол настаивает на терпимости по отношению к таковым. Это действительно трудно, и подчас достижение единства — не в силах людей. Посему апостол прибегает к молитве, взывая к Богу терпения и утешения, дабы Он даровал христианам единомыслие. И в этом великий апостольский урок нам, живущим в христианской среде, раздираемой противоречиями и нетерпимостью. Да даст нам Господь Свое терпение, а вместе с ним и утешение, и силу, которая будет прославлять Его в нашей немощи.

Святитель Феофан Затворник

Глава 15, стих 1. Должни есмы мы сильнии немощи немощных носити, и не себе угождати.

Сильнии — это те, которые дошли до крепкого убеждения, что богоугождение и спасение зиждется внутренним благонастроением, истекающим из веры; а: немощные — те, которые упование спасения основывают еще и на чем-либо внешнем. Но может быть, Апостол, переходя от частного к общему, под немощами разумеет и немощи нрава и всякого вообще рода, какие бы ни были. «Слово: должны — показывает, что это дело обязанности, а не милости. — Что же мы должны делать? Немощи немощных носити. Должны мы сильнии. Видишь ли, как Апостол поощряет их к этому похвалами, не только называя их сильными, но и ставя наряду с собою? И не этим одним привлекает их, но и представлением пользы ближнего без всякого обременения для них самих. Ты силен, говорит он; и, если снизойдешь, не потерпишь вреда. А ему, если ты не будешь сносить его немощей, угрожает крайняя опасность. И не говорит: сносить немощных, — но: немощи немощных; чем призывает и привлекает их к милосердию, как и в другом месте говорит: вы духовнии исправляйте таковаго (Гал 6:1). Ты стал силен? Воздай должное Богу, соделавшему тебя сильным. Но ты воздашь должное, врачуя немощь изнемогающего. Ибо и мы были немощны, но соделались сильными по благодати. Так должно поступать не только в сем случае, но и с немощными другого рода. Гневлив ли кто, или обидчив, или имеет другой какой недостаток; ты перенеси. Как же это возможно? Выслушай, что далее говорит Апостол. Сказав: должни есмы немощи немощных сносити, — он присовокупил: и не себе угождати» (святой Златоуст).

Не себе угождати. В другом месте: никтоже своего си да ищет (1 Кор 10:24). И Спаситель говорит, что первый шаг на пути спасения есть: да отвержется себе (Мф 16:24). Двинувшись от себя, кого встречаем? Бога ибратий. Бог благоугождается внутренним настроением, — верою, страхом Божиим, преданностию Богу, сердечным к Нему прилеплением и упованием. Внешняя же деятельность вся почти идет у нас в соприкосновении с братиями, и тут-то главное: не себе угождать, не своим си искать, — чего бы это ни касалось. Казалось бы, что от этого разоришься или подавлен будешь; а на деле бывает так, что этим только прочно и зиждется благо каждого и всех. Откуда сила на это? От любви, которая все братнее считает своим; ибо любит их как себя. Противоположно ей — самоугодие, источник всего недоброго и всех нестроений между нами, больших и малых. Как только потянулся кто к себеугодному, тотчас ущерб другому, от него неприятность, а далее и раздор. — Апостол помянул о подавлении самоугодия, потому что у него речь о воздержании от яств, чтоб не соблазнить брата. Если для тебя дело безразличное есть или не есть известные яства, то воздержаться тебе ничего не стоит, и если не воздержишься, то не по чему другому, как по самоугодию. А самоугодничать не должно; ибо это значит жить по живущему в нас греху, который должен быть умерщвляем.

Стих 2. Кийждо же вас ближнему да угождает во благое к созиданию.

Там вообще говорил: мы не должны себе угождать; а тут приложение делает к внимающим слову его: кийждо вас ближнему да угождает. От себя отвернувшись, на ближнего обращай взор, как говорил в другом месте: не своих си кийждо, но и дружних смотряйте (ср.: Флп 2:4); или: никтоже своего си да ищет, но еже ближняго кийждо (1 Кор 10:24). Апостол и сам всегда так действовал, почему и предлагал себя в пример: якоже и аз во всем всем угождаю, не иский своея пользы, но многих, да спасутся (1 Кор 10:33).

Сам угождал всем, да спасутся; и других учит угождать ближнему во благое: «ибо можно угождать и ко вреду, как себя самого, так и ближнего» (блаженный Феодорит). «Каждый делай то, что угодно ближнему, и служи брату, только во благое» (блаженный Феофилакт).

Но зачем Апостол прибавил еще: к созиданию? Сего требовал образ действования сильных римлян. Они ко благу вели, требуя не держаться различения яств, как условия спасения; но как делали это не в порядке, то не созидали, а разоряли. Надлежало переубедить их; и тогда-то различение яств само собою устранилось бы, а они сразу силою все хотели переломить и, вместо пользы, причиняли вред. Почему, «дабы не сказал кто из совершенных: вот я влеку брата во благое (обличая его и понуждая), Апостол присовокупил: к созиданию. Ибо хотя и благо то, что делаешь теперь, но так как это неблаговременно, то дело твое обращается в разорение; ибо неблаговременное обличение не назидает» (блаженный Феофилакт). И в премногих-многих случаях это ограничение имеет спасительное применение: и благо делай, но с разумом.

«Итак, богат ли ты, облечен ли властию, не себе угождай, но бедному и имеющему нужду. Чрез это ты и приобретешь истинную славу, и принесешь много пользы. Житейская слава скоро пролетает; а слава духовная пребывает постоянно, если будешь это делать к созиданию» (святой Златоуст).

Стих 3. Ибо и Христос не Себе угоди, но якоже есть писано: поношения поносящих Тебе нападоша на Мя.

«Поелику Апостол дал правило особенной важности, предписав совершенному нисходить со степени своего совершенства для уврачевания немощи другого; то представляет в пример Христа. Так и всегда делает Павел. Когда рассуждает о милостыне, представил сей же пример: весте благодать Господа, яко вас ради обнища, богат сый (ср.: 2 Кор 8:9). Когда увещевал к любви, убеждал тем же примером, сказав: якоже и Христос возлюби нас (ср.: Еф 5:25). Когда советовал терпеть стыд и бедствия, прибегнул к тому же примеру, говоря: иже вместо предлежащих Ему радости, претерпе крест, о срамоте нерадив (ср.: Евр 12:2). Так и здесь показывает, что Сам Христос поступал таким образом: не Себе угоди» (святой Златоуст).

Христос Спаситель ничего не делал для Себя, а все для устроения нашего спасения. Только однажды Он выразил пред Отцом Своим, чего бы Ему хотелось для Себя, именно: да мимоидет чаша сия; но тотчас же и отказался от сего: обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты. Блаженный Феодорит пишет: «Сам Владыка не Своего искал, но за наше спасение предал Себя на смерть. Ибо слышим, что пред страданием молится и говорит: «Отче, аще возможно есть, да мимоидет от Мене чаша сия: обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты (Мф 26:39)». Такое же применение читаем и у Амвросиаста.

Господь испил чашу сию и потопил в ней грехи наши. Грехи наши Он понес, и за нас поболезновал, и тем спас нас. Поелику в этом преимущественно выразилось, что Он не Себе угоди; то применительно к сему надлежит понимать и приведенные пророческие слова, именно: поношения поносящих Тебе — Богу Отцу, нападоша, — напали, налегли на Меня, Сына Божия воплотившегося для подъятия грехов всего мира и спасения его. Поношения поносящих Бога будут грехи мира; ибо всякий грех, поелику пред лицем Бога вездесущего творится, оскорбляет лице Божие и в поношение Ему творится. Сын Божий, воплотившись, исповедует пред Отцом, что все эти поношения на Него налегли, и Он охотно подъемлет их, чтоб снять вину поношения с творивших его и тем спасти их. Этим особенно и показал Он, что не Себе угоди, но с других всех снял вину и за них понес ее.

У Пророка все место читается так: ревность дому Твоего снеде Мя, и поношения поносящих Тебе нападоша на Мя (ср.: Пс 68:10). В первых словах: ревность дому Твоего снеде Μя — Господь устами Пророка исповедует, что подъять поношения поносящих, или грехи грешников, побудила Его ревность о доме Бога Отца, то есть о славе сего дома. Дом Божий — вся тварь, наипаче разумная. Грехом дом сей помрачился. Сын Божий возревновал восстановить свет славы его; для того пришел на землю, воплотился и, подъяв грех, отъял то, чем омрачалась слава дома Божия. По отъятии греха, нисшел Дух Святой, Который, обновляя верующих, расширяет свет славы дома Божия, пока внидут в него все потребные.

Стих 4. Елика бо преднаписана быша, в наше наказание преднаписашася: да терпением и утешением Писаний упование имамы.

По поводу приведения сказанного места из Писания святой Павел выражает общую мысль о назначении и благотворном действии Божественных Писаний. Он как бы говорит: я привел одно место из Писания, но там и все таково, что может быть обращено нам в научение: с этою целию они и написаны. В наше наказание — в научение нас, — христиан. Все христианство там предызображено. Читай или слушай, вникай и размышляй — и учись. «О нашей пользе промышляя, Бог сообщил нам Писанию преданное учение» (блаженный Феодорит). Всякого пункта христианского учения можно найти там предначертание — явное или сокровенное. Может быть, говоря сие, Апостол имел намерение навесть немощного иудея на мысль, что если по духу христианства нет необходимости держаться различения яств, как какого-либо условия спасения, то это учение не есть какая-либо особенность от прежних Писаний; оно и там содержится: поищи и найдешь.

Как назначение Писания выражено обще, так и благотворное действие его тоже указывается в общих чертах: да терпением и утешением Писаний упование имамы. Главное тут: да — упование имамы. Это упование есть упование спасения, — непоколебимая уверенность, что, веруя так, как веруем, живя так, как живем, и освящаясь таинствами, как освящаемся, мы несомненно содеваем спасение свое. Опора же сего упования — Господь наш Иисус Христос. Если Сам Сын Божий и Бог пришел, воплотился, пострадал, умер, воскрес, вознесся на небеса и седит одесную Бога Отца, то что может быть ненадежно и непрочно в нашем уповании? При всем том, однако ж, могут приходить помышления, колеблющие упование. Что тогда делать? Обращайся к Писанию, и там найдешь утешение, почерпнешь оттуда удостоверения, которые успокоят восстающее внутри смятение помышлений. Если придет смущающее помышление, — хорошо ли мы сделали, что возуповали на Христа, — смотри в Писание, и там найдешь, что Он есть чаяние языков, что на Него, как сказано, языцы уповати имут, что и видим исполняющимся, — что Он есть Отец будущего (то есть настоящего теперь) века, Бог крепкий. Если придет помышление, хорошо ли делаем, что следуем Его заповедям; смотри, что повелел Моисей: когда придет, послушайте Его. Если придет помышление, не ново ли то, что приемлем чрез таинства благодать Духа Святого; читай Пророков, и найдешь, что давно предсказано: во дни оны излию от Духа Моего (Иоил 2:29). Так и всякое другое помышление, какое бы ни пришло, может быть развеяно утешением, почерпаемым из Писаний, и оставлять наше упование в покое и силе.

Из сказанного явно, как утешение Писаний влияет на твердость упования нашего. Но как к сим проявлениям духовным относится терпение? В тексте оно стоит на одной линии с утешением Писания: все преднаписано в наше научение, чтоб терпением и утешением Писаний имели мы упование, то есть стояли в нем, были тверды и не падали (см.: святой Златоуст). Как утешение Писаний влияет на твердость упования, очевидно: как влияет на это терпение? Поставим раздельно: все преднаписано в наше научение, да терпением упование имамы. Научение из преднаписанного дает терпение, терпением хранится упование. Под терпением не всегда разумеется перенесение прискорбностей, но иногда постоянство в принятых правилах. Можно в этом значении принять его и в настоящем случае. Будет: научение, почерпаемое из преднаписанного, рождает постоянство в правилах веры, жизни и благодатного освящения, а сие постоянство поддерживает упование. Упование действительно слабеет, коль скоро допускается какое опущение или уклонение в вере, жизни или освятительных порядках Церкви. Постоянная же верность всему этому сообщает упованию дерзновение и воодушевление. А как преднаписанным может воспитываться такое постоянство, это не требует объяснений.

Но можно принять здесь терпение и в значении перенесения прискорбностей. Прискорбности неразлучны с верою и жизнию по вере. Писание, проповедуя всюду такую неразлучность, и словом научения, и примерами терпения воодушевляет на терпение, а терпение оживляет упование и дает ему твердость. Последнее свидетельствуется повсюдными опытами. Святой Златоуст говорит: «Много предлежит нам различных подвигов, и внутренних и внешних (неизбежность этого преднаписана), дабы мы, почерпая укрепление и утешение из Писаний, оказывали терпение и дабы, живя в терпении, пребывали в надежде. Одно располагает к другому, терпение к надежде, надежда к терпению; терпение же и надежда почерпаются в Писании».

Стихи 5–6. Бог же терпения и утешения да даст вам тожде мудрствовати друг ко другу о Христе Иисусе: да единодушно едиными усты славите Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа.

Опять молитвою прерывает течение речи и направляет ее к устранению разномыслия между римлянами, которое хотя незначительного предмета касалось, однако ж все нарушало взаимный мир. Бог потому есть Бог терпения и утешения, что и терпение, и утешение от Него исходят, и только в тех они являются в истинном виде и в истинной силе, кому сообщает их Бог. Определяет же Апостол здесь Бога такими терминами по течению речи, — потому что пред сим говорил о терпении и утешении; или лучше, потому, что из тех, к кому он обращает речь, одни имели нужду в терпении, а другие в утешении: в терпении имели нужду сильные, а в утешении немощные, которым самое сознание немощности уже причиняло скорбь, тем паче если при сем замечалось нечто укорительное со стороны сильных. Но Апостол просит им от Бога не терпения и утешения (на это он только намекает), но устранения того, что заставляло одних терпеть, а других искать утешения, именно — устранения разномыслия и водворения единомыслия. Да даст — тожде мудрствовати — быть одних и тех же мыслей, одни и те же содержать истины, понятия и представления — всем вам о Иисусе Христе, κατά, — по Христу Иисусу, то есть по духу, учению и требованию Христову, или по предмету веры в Господа Иисуса Христа. Главное здесь: упование спасения во Христе Иисусе. Упование сие все основывается на едином Иисусе Христе Господе. Что-либо подлагать к сему основанию — значит: не по Христу Иисусу мудрствовать и действовать. А это замечалось между римлянами: одни надеялись, что они ближе ко спасению, воздерживаясь от некоторых яств, а другие думали, что они ближе к нему, давая себе в сем отношении полную свободу. Те и другие мутили чистую воду упования спасения. Апостол и молит, чтоб Бог просветил их ум и дал им одинаково уразуметь дело спасения во Христе Спасителе.

Стих 6. Да единодушно едиными усты славите Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа.

Испрашивает единомыслия и единомудрия для того, говорит, чтоб, собираясь вместе молиться и славить Бога, вы славили Его не одними только устами, воспевая те же хвалебные песни, но и одною душою, содержа в душе одни и те же мысли и убеждения. Что должно так именно славить Бога, это приемлется как несомненное положение. Одно тело — все; одна должна быть и душа. В этом и убеждать нечего. Апостол молится только о средстве к тому. Вам необходимо не устами только одними славить Бога, но и одною душою. Как неотложное к сему условие есть единомудрие, то я и молю Бога дать вам едино — мудрствовати. Единство убеждений породит единство чувств и расположения, — и станет одна душа, которою и будете достодолжно славить Бога. «Видишь ли, какое дал Апостол единение целому телу Христову и как заключил речь славословием? Сим самым всего более и убеждает их к единомыслию и согласию» (святой Златоуст).

Да славите Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа. «Апостол назвал Бога нашим Богом, Отцом же Господа Иисуса; потому что Бог всех нас есть Его Отец» (блаженный Феодорит). «Здесь слово: Бога — надо отделить, отнеся его к предыдущему, и потом читать с нового начала: и Отца Господа нашего Иисуса Христа. Впрочем, не будет неприличия, если читать эти слова и не отдельно, то есть разумея Бога и Отца по отношению к единому и Тому же Христу; ибо Бог Отец есть Бог Христа по человечеству, а Отец по Божеству» (блаженный Феофилакт).

Стих 7. Тежже приемлите друг друга, якоже и Христос прият вас во славу Божию.

Новое побуждение к единомыслию. Не делитесь между собою, по причине незначительных у вас разностей во внешнем поведении, когда и тех и других из вас равно приял Христос Господь, что есть наисущественнейшее. Ради сей великой милости, общей вам, разорите средостение, разделяющее вас; единым объятием любви Божией держимые, обымитесь и сами друг с другом. Или, — так Апостол говорит к сильнейшим в вере, — такое предлагает он побуждение: вы каковы были, когда приял вас Господь? Из немощных немощные. И однако ж, Господь не почуждался вас ради немощей ваших, а милостиво приял вас в любовь Свою и в общение с Собою. Итак, как Господь поступил в отношении к вам, некогда немоществовавшим, так поступайте и вы в отношении к немощным братиям, не чуждайтесь их, а принимайте в любовь свою, в объятия свои и во всякое общение с собою. Так блаженный Феодорит: «И Владыка Христос не тогда, когда были мы праведны, возлюбил нас, но приял и оправдал грешников. Посему и вам надлежит переносить немощь братии и прилагать все меры к их спасению». Так Амвросиаст: «Мы приняты от Христа так, что Он недуги наши прият и болезни понесе (ср.: Мф 8:17). Посему, побуждаясь сим примером, мы должны с терпением переносить взаимные немощи наши, чтоб не испразднить славы воспринятого нами имени; ибо, по благодати Христовой, мы именуемся сынами Божиими».

Во славу Божию — можно относить и к приятию Христову: якоже Христос прият вас в славу Божию, — разумея под славою Божиею или славу Божескую, великую, которой сподобились приятые, как предсказывал и пророк Исаия: дам место именито, и имя вечно дам, — говорит Господь, — тем, кои вступят в завет Его и будут верны Ему (см.: Ис 56, 5, 4). Так Амвросиаст. Или — во славу Божию, — славы ради имени Божия, — да прославится Отец в Сыне, яко многомилостивый. — Можно относить сие и к взаимному друг друга приятию. Приемлите друг друга — во славу Божию. Так прочие наши толковники. Феофилакт пишет: «Повторяет Апостол прежнее увещание и приводит Христа в пример, чтобы мы принимали друг друга, потому что это служит к славе Божией. Ибо единение наше наипаче прославляет Бога; напротив, несогласие наносит Богу бесчестие. Ибо язычники, видя, что христиане разногласят между собою, обвиняют самую веру». Святой Златоуст выводит из сего: «Тем особенно и прославляется Бог, если мы ограждаемся друг другом. Итак, если ты, огорчаясь за несогласие с тобою, заводишь раздор с братом твоим; подумай, что, отложив гнев, прославишь тем своего Владыку, и примирись с братом, если не для него самого, то для славы Божией; или, лучше сказать, для нее прежде всего и примирись. Об этом непрестанно повторял и Христос, и, беседуя с Отцом, Он сказал: потому узнают все, что Ты Меня послал, ежели (ученики Мои) будут едино (см.: Ин 17:21)».

Но из последующего видно, что: во славу Божию — Апостол поставлял в соединении с — прият вас: ибо говорит, что иудеи приняты для того, чтоб явна была истина Божия в обетованиях отцам их, а язычники приняты по милости, чтоб прославился тем Бог.

Архиепископ Никифор (Феотокис)

Любовь покрывает множество грехов (1 Пет 4:8). Без любви все добродетели суть ничто: на оной висят закон и Пророки (1 Кор 13:1, 3; Мф 22:10). Она есть исполнение закона (Рим 13:10): она есть отличительное свойство учеников Христовых (Ин 13:35), то есть изображение и знамение людей спасаемых: она есть добродетель большая и самой веры и упования на Бога (1 Кор 13:13). Кто не отлучается от любви, тот соединен с Богом, и Бог не разлучается с ним: «Бог любы есть, и пребываяй в любви, в Бозе пребывает, и Бог в нем пребывает» (1 Ин 4:16). Но как мы можем приобресть такое неоцененное сокровище? Какой к тому путь, какой способ и средство? Сему научает Божественный Павел в ныне чтенном своем послании. Он показывает путь, коим достигнуть оного можем: предлагает способ, коим приобресть можем, открывает средство, коим укрепиться можем в любви, в сей божественной добродетели: почему сие послание его содержит в себе учение, исполненное всякой премудрости и разума, учение, руководствующее всякого человека к вечному спасению. В истине сего совершенно можете увериться, ежели со вниманием выслушаете толкование на оное.

Рим 15:1. Братие, должны есмы мы сильнии немощи немощных носити, и не себе угождати.

Почему Павел восхотел похвалить сам себя, сказав: «мы сильнии». Неужели он забыл сие завещание: «да хвалит тя искренний, а не твоя уста: чуждии, а не твоя устне» (Притч 27:2). Человек Божий был вынужден назвать себя сильным, дабы чрез то уверить слушателей, что учение, им преподаваемое, не есть невозможно: но ежели бы он сказал: вы сильнии, должни носить немощи немощных: то всяк бы вопросил его, кто же силен? И таким образом все бы отреклись от исполнения Апостольской заповеди. Однако он умерил похвалу, совокупив себя с другими, и сказав во множественном числе: «должни есмы мы сильнии». Почему же он был силен? Кто суть сильные и кто немощные? Что то за немощи немощных? и как сильные носят немощи оные, если не угождают сами себе? Павел был силен по данной ему от Бога премудрости и благодати, и по великой своей добродетели. Сильны же суть и все его подражатели, взошедшие на высоту добродетели и твердо в ней пребывающие: а немощные суть те, кто не достигли в меру добродетели, и не утвердились на камени Божиих заповедей. Немощи же суть их погрешности и недостатки, которые сильные носят, когда нимало не презирая и не отвращаясь их, стараются всячески о их исправлении, как поступал Павел, почему и сказал: «Бых немощным яко немощен, да немощныя приобрящу: всем бых вся, да всяко некия спасу» (1 Кор 9:22). Сии немощи те только могут носить, которые не угождают самим себе, то есть, которые не самолюбивы: потому что самолюбивый любя только себя, не может терпеть ничего противного своему самоугодию, он не печется ни о ком, кроме себя. И так когда мы носим немощи немощных, тогда самолюбие бежит от нас, и приходит к нам благословенная любовь, которая есть закона исполнение: по сей-то причине Павел сказал на другом месте: «Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов» (Гал 6:2). Се путь, ведущий нас к любви, се способ и средство к утверждению нашему в оной! Но посмотрите, каким образом он, заповедав нам не угождать самим себе, показал далее и то, кому и как мы должны угождать.

Рим 15:2. Кийждо же вас ближнему да угождает во благое к созиданию.

Мы угождаем людям двояким образом: или способствуя исполнению худых их пожеланий, или споспешествуя им в совершении благих намерений. Почему Апостол не просто сказал: «кийждо вас ближнему да угождает»: но приложил еще к тому «во благое к созиданию». Пиша же о сем к Коринфянам представляет им в пример самого себя, говоря: «якоже и аз во всем всем угождаю, не иский своея пользы, но многих, да спасутся» (1 Кор 10:33). И так ежели мы стараемся угодить ближнему своему с тем намерением, чтобы заставить его творит благие дела к назиданию и пользе его, то исполняем Апостольскую заповедь: ежели же угождаем ему тем, что споспешествуем и содействуем лукавым советам его, то преступаем Апостольскую заповедь: не служим Иисусу Христу, но сослужителями и сообщниками бываем грехов нашего ближнего. О сем пагубном угождении тот же Апостол сказал следующее: «или ищу человеком угождати, аще бо бых еще человеком угождал, Христов раб не бых убо был» (Гал 1:10). Он также заповедал нам не токмо удаляться такового угождения, но и обличать других в делах греховных: «не приобщайтеся к делом неплодным тмы, паче же и обличайте» (Еф 5:11). Сие учение свое подтверждает он примером Иисуса Христа, говоря:

Рим 15:3. Ибо и Христос не себе угоди, но, якоже есть писано: поношение поносящих тебе нападоша на Мя.

Здесь Божественный Павел употребляет по обыкновению своему витийственное украшение, именуемое опущение. Чтобы уразуметь смысл настоящих слов его, прибавить должно к оным другие речения, и выразить таким образом: ибо Христос не себе угодил, но поносим был, якоже есть писано. Почему же Христос не угодил Себе: Потому что Ему, яко человеку, неприятны были ни поношения, ни смерть: посему Он и молил Отца Своего: «ныне душа Моя возмутися, и что реку?» (Ин 12:27) Отче! спаси Мя от часа сего. Отче мой! Аще возможно «есть, да мимо идет от Мене чаша сия» (Мф 26:39). Хотя же сия чаша поношений и смерти и неприятна была Ему: однако ж Он приял ее для спасения нашего. «Обаче», сказал Он, «не якоже аз хощу, но якоже Ты. И вместо предлежащия радости, претерпе крест, о срамоте нерадив» (Мф 26:39; Евр 12:2). А что Иудеи поносили Его, то известно: ибо они иногда говорили о Нем: «что яко с мытари и грешники яст и пиет» (Мк 2:16): иногда: «аще бы был Пророк, видел бы, кто и какова жена прикасается ему: яко грешница есть» (Лк 7:39): иногда: «о князе бесовстем изгонит бесы» (Мф 9:34): а иногда: «не добре ли мы глаголем, яко Самарянин еси ты, и беса имаши?» (Ин 8:48). Равно и в то время, как Он страдал и висел на древе крестном: «и мимохододящии хуляху его» (Мк 15:29, 31), и Архиереи с книжники ругались Ему, и «разбойника распятая с ним поношаста ему» (Мф 27:44). О сих поношениях воспел пророчески Давид, яко от лица Христа, глаголющего ко Отцу Своему: «Отче поношения поносящих тебе нападоша на мя» (Пс 68:10): и поистине поносящие Христа поносили Бога: поелику Христос есть Сын Божий и Бог, едино со Отцем Своим по единосущности Божества, как Он Сам открыл, сказав: «Аз и Отец едино есма» (Ин 10:30). И как приемлющий Иисуса Христа, приемлет и пославшего Его, по сим словам: «Иже аще Мене приемлет, приемлете пославшаго Его Бога Отца» (Лк 9:48). Выслушайте ж и причину, для которой Апостол привел здесь пророчество о поношениях Иисуса Христа.

Рим 15:4. Елика бо преднаписана быша, в наше наказание преднаписашася, да терпением и утешением писаний, упование имамы.

Я привел, говорит, слова Пророка и Царя Давида, которыми он предсказал о поношениях, учиненных Христу, потому что все, что писано в Священном Писании прежде, нежели совершилось, предписано для нашего научения и наставления: предписано для того, дабы мы, видя в Священном Писании предсказанные от Пророков поношения, каковые Христос претерпел по любви Своей к нам, переносили также великодушно всякую скорбь и поношение из любви к Нему и ближнему, и будучи утешаемы словами Божественного Писания, возлагали всю свою надежду на Иисуса Христа, Спасителя мира.

Рим 15:5–6. Бог же терпения и утешения да даст вам тожде мудрствовати друг ко другу о Христе Иисусе: Да единодушно едиными усты славите Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа.

Всехвальный Апостол Господень желает Римлянам, к которым он писал сие послание, а в лице их и всем верующим во Христа, чтобы Бог терпения и утешения ниспослал им дар тожде мудрствования, да все единым сердцем и едиными устами прославят Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа. Но почему он Бога назвал Богом терпения и утешения? Или потому, что Он есть податель терпения и утешения; или что Он обитает в тех людях, которые терпеливы, и которых находят в Священном Писании действительное утешение во всех своих горестных обстоятельствах. Тожде же мы мудрствуем тогда, когда мысли наши согласны и имеют одну и туже цель. Апостол к словам: «тожде мудрствовати», присоединил и сие, о Христе Иисусе: потому что люди часто согласны бывают не в том, чего требует воля Иисуса Христа, но что противно воле Его, как то неверные согласны в неверии, еретики в еретических своих мудрствованиях, раскольники во мнениях раскола, а разбойники в решимости на похищение и грабительство. Все убо сие Апостол отдалил от единомудрия, сказав: о Христе Иисусе. Ибо кто имеет мудрствования и помышления, угодные Иисусу Христу, того ум свободен и чист от всякого нечестия, а дела нескверны и чисты от всякого греха. Но каким образом многие, имея каждый у себя уста, могут славословить Бога едиными устами? Когда многие одно и тоже мудрствуют и мыслят, тогда и славословие их имеет одинаковые мысли: почему судя по одинаковости сей, и говорится о нем, что оно произносится едиными устами, хотя и в самом деле происходит из многих. По таковом желании Апостол паки начинает говорить о снисхождении к погрешностям ближнего и о попечении о спасении его.

Рим 15:7. Темже приемлите друг друга, якоже и Христос прият вас во славу Божию.

Апостол сказал прежде, чтобы мы должны носить немощи немощных, и что каждый из нас должен угождать своему ближнему, имея целию его пользу: потом желал, чтобы Бог ниспослал на них единомудрие, поколику от сего проистекает любовь, а от любви перенесение погрешностей ближнего и попечение о его спасении: предлежащими же словами паки подтверждает то же, что сказал прежде: «темже приемлите», говорит, «друг друга». Но каким образом мы можем принимать другого? «Якоже и Христос прият нас». Каким же образом приял нас Христос? Он не возгнушался нами за грехи наши, но понес их и пострадал за нас, дабы тем исцелить язвы грехов наших. «Сей грехи наша носит, и о нас болезнует. Тойже язвен бысть за грехи наша, и мучен бысть за беззакония наша, наказания мира нашего на Нем, язвою Его мы исцелехом» (Ис 53:4–5). Следовательно, когда мы не отвращаемся от ближнего нашего за грехи его, но терпим его и всячески стараемся, чтобы он, исцелившись от греховных ран, получил спасение: тогда мы приемлем его, якоже и Христос прият нас. Здесь надобно заметить и то, что сие дело составляет славу Божию: ибо говорит, прият нас Христос во славу Божию. Так, спасение дарованное людям чрез воплощение Иисуса Христа, есть поистине слава Божия: ибо спасенные Иисусом Христом выну приносят Богу благодарственное славословие.

Беседа о единомудрии и согласии в вере

Когда приблизилось время спасительного страдания Господня, тогда Господь Иисус, возвед на небо очи, призывал Бога и Отца Своего и молил, да все верующие в Него будут едино: «Отче святый», взывал Он, «соблюди их во имя Твое: да будут едино. Не о сих же молю токмо, но и о верующих по словеси их ради в Мя: да вси едино будут якоже Ты, Отче, во Мне, и Аз в Тебе, да и тии в Нас едино будут. И Аз славу, юже дал еси Мне, дах им, да будут едино, якоже мы едино есмы: Аз в них, и Ты во Мне, да будут совершении во едино» (Ин 17:11, 20–22). Взирая на очи Иисуса Христа, обращенные на небо, слыша, как Он призывает Бога и Отца Своего, как пять крат повторяет в молитве Своей сии слова: «да будут едино», справедливо заключить оттуда должно, что Богочеловек молил о сем Отца Своего с великою горячностию. Но каким образом мы, будучи человеки, можем быть едино? По телу ли? Сие невозможно. По душе ли? И сие также невозможно. Богодухновенный Павел объяснил сию истину в своей молитве: «Бог же терпения и утешения», взывал он, «да даст вам тожде мудрствовати друг другу о Христе Иисусе» (Рим 15:5): да единодушно едиными усты славите Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа. Вот способ, совокупляющий нас воедино, то есть согласие мыслей и единомудрие. Когда мы мудрствуем одно и то же, то есть когда имеем одинаковые мысли о Христе: тогда мы едины есмы, тогда все уста как бы единые служебно славословят единосущную и нераздельную державу триипостасного Божества.

Но для чего Богочеловек молил Отца своего о сем нашем единомудрии и единомыслии с таким усердием и горячностию? Для того, что единомыслие есть источник, из коего проистекает любовь и основание, на котором утверждается любовь, которая есть исполнение закона, и на которой висят весь закон и Пророцы (Рим 13:10; Мф 22:40). Когда мысли и суждения наши согласны, то есть когда то, что я почитаю справедливым, и ты признаешь таковым же: тогда сходственность мнения совокупляет воедино и сердца наши и желания: будучи одинаковых мыслей, одинаковую имеем и волю, так что, чего я например хочу, того и ты желаешь. Таковое сходство мыслей, таковое единство сердечного расположения и воли, рождают в нас взаимную искреннюю любовь. Посему доколе бывает в нас единомудрие, дотоле пребывает в сердце нашем любовь непоколебима и непременяема: когда же удалится от нас единомыслие, тотчас удаляется и любовь. Ежели я мыслю, что то истина, а ты судишь, что ложь: ежели я думаю, что полезно, а ты думаешь, что вредно: тогда мы не единомудренны, но иномудренны: тогда мы не согласны между собою. Разномыслие же сие и несогласие рождает в сердцах наших расположения и желания, одни другим противные: откуда происходят распри, споры, и расположения ненавистные, которые делают то, что Богоугодные отрасли любви увядают или и совсем иссыхают.

Некоторые из Коринфян называли себя учениками и последователями Павловыми, другие Аполлосовыми, иные Кифиными, а некоторые Христовыми: что сие есть, как не разномыслие? Они не мыслят одинаково, но один так, а другой иначе, отчего и произошло между ними разногласие и любопрение. «Возвестися бо ми, — писал к ним Павел, — о вас братие моя посланным от Хлоиса, яко рвения в вас суть» (1 Кор 1:11). Поелику же он знал, что от того хладеет любовь и происходят бесчисленные соблазны и бедственные расколы: то воззывая их к единомыслию, говорил: «Молю же вы, братие именем Господа нашего Иисуса Христа, да тожде глаголите вси, и да не будет в вас распри: да будете же утверждени в томже разумении и в тойже мысли» (1 Кор 1:10).

Павел и Варнава обтекают вкупе различные грады и страны, проповедая Евангельские истины, будучи во всем согласны, совершенно любовны, совокупны и неразлучны. Потом Варнава признает за нужное взять с собою Иоанна, называемого Марком, а Павел почитает за лучшее не брать его: Варнава думает о Марке то, а Павел иное, и так они о Марке не одно и то же мудрствуют, но суть не согласны. Что ж произошло от такого их разномыслия? Не произошло ни ненависти, ни вражды, ни гнева, потому что они были незлобивы и святы: последовала однако ж распря, а за сию разлучение. «Бысть убо распря, яко отлучитися има от себе» (Деян 15:39). Вот, что случается и с самыми святыми мужами, когда они перестают быть единомудренными и согласными!

Откуда происходит столько ересей, столько мы их находим в Истории? От иномудрствования. Арий в противность правому и общему оному всех верных мудрствованию, что Иисус Христос яко Бог есть единосущен Отцу, превратно и злохульно мудрствует так, что Иисус Христос не есть Бог единосущный Отцу, но иносущный Ему. Македоний, вопреки общему и Апостольскому мудрствованию о Духе Святом, что он есть Бог, думает по безумию своему и верует так, что Дух Святой есть тварь. Савелий не принимает общего и Богопреданного учения о Пресвятой Троице? Но держится собственного мнения: он не верует единому Божеству в трех лицах, но что едино есть Божество, и едино лице, имеющее только три имени. Апполинарий отвергает общее и святое мудрствование всех верных, и выдает свое, породившееся от буйства: верные все единомудренно веруют, что Сын и Слово Божие, воплотившись, восприяло все человеческое естество, то есть душу и тело: а он по безумию своему думал, что воплотившееся Слово восприяло одно только тело человеческое, и потому оно было бездушно. Несторий, отступив от общего и православного учения о Пресвятой Деве Марии, составил другое беззаконие, происшедшее от диавольского высокомерия помраченного его ума: все православные единомудренно веруют, что Приснодева, рождшая Сына Божия, есть Матерь Божия и Богородица: а он, по сумасбродству своему отрицая сие, иномудрствовал и говорил, что она есть Христородица. Все еретики отступали от общего и святого мудрствования верных и имели мудрствования собственные, нелепые и Богопротивные: таковое разномыслие изгладило из сердец их добродетель любви, отчего сколько произвели они споров, раздоров, гонений, притеснений и браней, сколько пролили крови святых исповедников, и сколь учинили зол самых бедственных и ужаснейших: все то видеть можно в церковных Историях. Если все они были одинаковых мыслей с православными, то бы не только не произошло от них толикое множество зол, но еще ознаменовали бы себя делами блаженной и спасительной любви, делами к пользе и спасению ближнего служащими.

Но ежели о единомудрии, скажете, молился не только Павел, но Сам Единородный Сын Божий, Богочеловек Иисус: то отсюда видно, что оно есть дар от Бога свыше посылаемый людям по Его благоволению: когда убо единомыслие о Христе есть дар Божий, то я не должен стараться о приобретении оного. Ежели Бог просветит мой ум, дабы я мыслил о нем согласно со всеми верными, то я буду православным: ежели же Он не ниспошлет мне того дара, то я пребуду злочестивым. Ежели Бог научит меня мыслить так, как мыслят добродетельные, то я буду добродетельным: ежели же не ниспошлет мне дара единомыслия с ними, то я останусь худым. Единомудрие о Христе есть дар Божий, как и всякое другое благо: но поколику Бог есть праведен, то Он и ниспосылает дары Свои только тем, которые достойны оных. Посмотрите, же какие Божественный Павел прежде, нежели начал молить Бога о единомудрии, дал нам завещания, посредством коих мы можем приуготовить себя ко принятию сего великого дара: «Должны есмы мы, — сказал он, — сильнии немощи немощных носити, и не себе угождати: кийждо же вас ближнему да угождает во благо к созиданию» (Рим 15:1–2). А потом, молясь, сказал: «Бог же терпения и утешения да даст вам тожде мудрствовати друг ко другу о Христе Иисусе» (Рим 15:5). Посему ежели мы носим немощи слабых и угождаем не самим себе, но ближнему нашему для пользы и усовершенствования его: то Бог, видя нас готовых и достойных приятия даров Его, ниспосылает нам великий дар единомыслия.

Божественный Павел, дабы убедить нас к исполнению спасительного его завещания, предлагает нам в пример Иисуса Христа: «Ибо и Христос не себе угоди, — говорит, — но якоже есть писано, поношения поносящих Тебе, нападоша на Мя» (Рим 15:3). И так возвожу я очи на Иисуса Христа моего Спасителя, и вижу, что Иудеи поносят Его, вопия дерзновенно: «Не добре ли мы глаголем, яко Самарянин еси ты, и беса имаши?» (Ин 8:48) Он же со всякою кротостию ответствуя им, увещевает их и поучает правилам спасения: взираю на моего Спасителя, но подражаю ли Ему? Сношу ли так же немощь, то есть, ярость и гнев человека, поносящего меня? Горе мне: я воспаляюсь гневом, когда слышу поношения мне чинимые, взаимно поношу обидчика моего, и ежели будет случай, готов даже бить и уязвлять его. Фарисеи непрестанно клевещут на Иисуса Христа пред всеми: «сей», говорят, «не изгонит бесы, токмо о Вельзевуле князе бесовстем» (Мф 12:24). Он же различными доводами тщится вывести их из заблуждения и управить к познанию истины: переношу ли и я таким же образом погрешность, то есть зависть или ненависть клеветника моего? Горе мне: я воздаю ему тем же: я соплетаю на него такую же или еще и большую клевету, копаю ров, дабы погребсти его в нем. Иуда Искариотский предает Христа на смерть? Он же, увидев Его, идущего к себе, да чрез лобзание предает Его, сказал: друг мой! Для чего ты предстал пред Меня? «Друже, твори на неже еси пришел» (Мф 26:50). Принимаю ли и я таким же образом предателя моего? Говорю ли ему, когда он придет ко мне: друг мой, для чего ты пришел ко мне? Горе мне: я вместо того строю против него всякие коварства, всякие сети и козни.

Воззрите на Иисуса Христа, с каким терпением несет Он неправосудия судивших Его, поругания воинов, заплевания народа, заушения, биения, и жестокость распявших Его. Он не только с неизреченным состраданием к ним понес все, но и, вися уже на Кресте, молил Бога и Отца Своего, да отпустит им прегрешения: «Отче, — говорил Он, — отпусти им: не ведят бо что творят» (Лк 23:34). Мы, напротив, окаяннейшие, не хотим перенести ни одного противного слова, ни одного сурового или насмешливого взгляда от своего ближнего. Иисус Христос понес страдания, крест и смерть, будучи безгрешен, да избавит нас от мучения: а мы ни малейшего труда и беспокойствия не хотим понести для облагодетельствования наших братий: мы, будучи преисполнены грехов, не только не хотим понести немощи оскорбляющих нас, но и немощам никакого оскорбления нам не причиняющих не состраждем: видим братий наших согрешающих, и не только не стараемся о исправлении их, не только не покрываем греха их, но еще приходя то к тому, то к другому, рассказываем о их преступлении, осуждаем их в оном и приводим в посмеяние.

И так будучи таковы, как мы можем быть причастны Божественного дара единомудрия, о котором молился не только Павел, но и Сам Богочеловек Иисус? Мы не вливаем драгоценного мира в сосуды худые и нечистые: так и Бог не дает бесценных даров своих сердцам несострадательным, не хотящим сносить погрешностей своего ближнего: от сего-то мы лишены бываем небесного дара единомудрия: от сего-то ни во градах, ни в домах, ни между родственниками, ни в самых священных храмах, не видно единомыслия, но повсюду царствуют споры, разномыслия и несогласия, которые бывают причиною многих соблазнов, междоусобий, браней и других тмочисленных и самых лютейших зол.

Братие моя возлюбленная! Апостольская заповедь, которую вы сегодня слышали, полезна не только для души, но и для тела: не только устрояет душевное состояние, но утверждает и гражданское правление. Силен и ненаветен тот град, коего жители носят тяготы друг друга: мирен и благополучен тот дом, спокойно то братство и супружество, где один сносит погрешности другого: счастливо всякое общество, в котором сохраняется сие Апостольское завещание: исполнение его согревает и укрепляет в сердцах наших великую добродетель — любовь, от которой проистекают все земные блага! От которой и вечное бывает спасение. Памятуйте убо всегда сие Апостольское учение: «Должни есмы мы сильнии немощи немощных носити и не себе угождати» (Рим 15:1). Имейте всегда пред очами вашими сию заповедь: и когда сохраните ее, то исполните закон Иисуса Христа: «Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов» (Гал 6:2). Аминь.

Ответьте на вопросы

Что нового вы узнали (поняли) из толкований?

Чему это вас научило?

Снова перечитайте отрывок

Ответьте на вопросы

1. Есть ли немощи ближних, которые вам особенно досаждают?
2. Представьте недавние ситуации не очень приятного для вас общения с другими христианами (если такие были). Как вы могли бы в этих ситуациях: угождать ближнему; делать это «во благо, к созиданию»?
3. Помогает ли вам Писание сохранять надежду? Почему?

Подведите итоги

1. Что важного вы получили при чтении и размышлении над отрывком, при ответах на вопросы и чтении толкований?
2. Чему вы научились, благодаря размышлению над отрывком, ответами на вопросы и чтению толкований?

Помолитесь

Вспомните ситуации, когда вы видели, что у вас с какими-то братьями и сестрами нет единомыслия, и помолитесь молитвой апостола Павла: «Бог же терпения и утешения да дарует нам быть в единомыслии между собою, по учению Христа Иисуса, дабы мы единодушно, едиными устами славили Тебя, Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа».