Второе послание Павла к Коринфянам, главы 1, 2

[1] Помазавший нас есть Бог.

Помазывали на царство царей. Помазывали священников. Помазывали пророков. Когда апостол Павел говорит о том, что Бог нас помазал (Духом Святым), речь идет о даре Святого Духа, который сделал нас «царственным священством» (1 Пет 2:9), о том, что мы помазаны и на царство, и на священство, и на пророческое служение.

Перечитайте внимательно отрывок еще два-три раза.

Ответьте на вопросы

Что сделал и делает Бог для нас? (Стихи 21–22)

Что означает «залог Духа»?

Почему, как вы думаете, апостол Павел не хочет огорчить коринфян?

Почему апостол придает такое значение радости?

Ответить на вопросы, поделиться своими размышлениями можно в комментариях

Прочтите толкования:

Святитель Феофан Затворник

Архиепископ Никифор Феотокис

Блаженный Феофилакт Болгарский

Блаженный Феофилакт Болгарский 

Утверждающий же нас с вами во Христе и помазавший нас есть Бог, Который и запечатлел нас и дал залог Духа в сердца наши.

Сказав выше, что Бог исполнит обетования, теперь подтверждает это. То, говорит, что вы и я, учитель ваш, твердо стоим в вере во Христа, дал Бог, Который и помазал нас, и запечатлел, то есть сделал пророками, царями и священниками. Ибо таков всякий крещеный: он — пророк, как видящий то, чего не видел глаз и не слышало ухо; он — священник, как долженствующий приносить себя в жертву живую, святую, благоугодную Богу; он — царь, как сын Царя Бога и наследник будущего Царствия, и как ныне царствующий над неуместными помыслами и поставленный выше всего мира. Как в древности священники и цари помазывались елеем, так ныне мы помазаны Духом, когда Бог дал залог Духа в сердца наши. Если же дал залог, то, конечно, даст все. А залогом называет подаваемые ныне дарования Духа; ибо разумеем отчасти и пророчествуем отчасти, а совершенное получим тогда, когда явится Христос в славе Своей. Итак, не думайте, что мы обещаем, чтобы нам не показаться лжецами. Ибо не мы утверждаем вас, но Бог и обещает, и утверждает как меня, так и вас; ибо Он Сам исполнит все. Посему и разумей, что Бог, делающий то и иное, Сам исполнит Свои обетования.

Бога призываю во свидетели на душу мою, что, щадя вас, я доселе не приходил в Коринф.

Выше сказал, что не пришел к ним потому, что не имеет власти над собой и не был допущен Духом. Как же теперь говорит, что не пришел, щадя их? Потому что или это самое случилось по воле Духа, то есть Дух внушал ему мысль не ходить, чтобы пощадить их, или — сначала воспрещал ему Дух, а потом он и сам, рассудив, что это лучше, остался. Заметь мудрость апостола. Тогда как говорили: ты потому не пришел, что, кажется, возненавидел нас, то утверждает противное: я потому не пришел, что щажу вас. Так говорит потому, что некоторые между ними были согрешившие и не покаявшиеся, которых он наказал бы, если бы, пришедши, нашел их не исправившимися. Итак, остался, чтобы придти уже тогда, когда исправятся, и не иметь повода к наказанию.

Не потому, будто мы берем власть над верою вашею; но мы споспешествуем радости вашей.

Так как сказанное отзывалось властью (ибо щадить других может тот, кто имеет власть наказать их), то смягчает жесткость речи: не потому, говорит, сказал я, что щажу вас, что хотел бы властвовать над вашей верой, ибо вера — дело произволения и никого не понуждают к вере против воли, но, почитая вашу радость своею радостью, я не пришел для того, чтобы не ввергнуть вас в печаль и не опечалиться самому. Ибо я все делаю для вашей радости, и остался для того, чтобы только угрозой исправить согрешивших и вам не причинить никакой скорби.

Ибо верою вы тверды.

С кротостью беседует с ними, так как в первом послании довольно уже поразил их. Слова его значат следующее: что касается веры, то вы в ней стоите, и я не имел причины жаловаться на вас, но в прочем вы поколебались, и если бы не исправились и я восстал бы на вас, то и вас опечалил бы, и себе причинил бы печаль.

Итак я рассудил сам в себе не приходить к вам опять с огорчением.

Слово опять показывает, что он и прежде был опечален. Впрочем, не сказал явно: «вы и прежде огорчили меня», но другим образом: «я не пришел для того, чтобы опять не огорчить вас», что, впрочем, имеет одну и ту же силу (ибо он потому опечалил их упреками, что они опечалили его грехами), но для них было удобовыносимее.

Ибо если я огорчаю вас, то кто обрадует меня, как не тот, кто огорчен мною?

Хотя и огорчаю вас, говорит, упреками и негодованием на вас, но благодаря этому же и радуюсь, видя, что вы до того уважаете меня, что мое негодование и упреки производят в вас скорбь. Ибо никто так не радует меня, как скорбящий так при виде моего негодования. Это показывает, что он не презирает меня. Он радует меня, потому что таким образом подает надежду на свое исправление.

Это самое и писал я вам.

Что? То что я не пришел к вам, щадя вас. Где писал? В этом самом послании.

Дабы, придя, не иметь огорчения от тех, о которых мне надлежало радоваться.

Для того написал я теперь к вам, чтобы вы исправились, и чтобы, застав вас не исправившимися, не имел я скорби от вас, которым надлежало доставлять мне случаи к радости.

Ибо я во всех вас уверен, что моя радость есть радость и для всех вас.

Написал, говорит, надеясь, что вы исправитесь, и тем обрадуете меня. Моя же радость — радость для всех вас. И сказал я дабы, придя, не иметь огорчения потому, что имею в виду не свою пользу, но вашу. Ибо знаю, что если увидите меня радующимся, то будете радоваться, а если увидите меня скорбящим, то будете скорбеть.

От великой скорби и стесненного сердца я писал вам со многими слезами.

Поскольку сказал выше, что он радуется, когда они скорбят, то, чтобы не сказали: ты потому стараешься опечалить нас, чтобы самому радоваться, объясняет, что он сам весьма скорбит, скорбит более, нежели сами согрешающие. Не от скорби только, но от великой скорби, и не со слезами только, но со многими слезами написал я. То есть печаль, сжимая и стесняя сердце мое, подавляла его, и потому писал я, подобно отцу и одновременно врачу, который, производя над сыном сечения и прижигания, вдвойне скорбит, и от того, что сын болен, и от того, что сам должен подвергать его сечению, но, с другой стороны, и радуется от того, что надеется на выздоровление сына. Так, говорит, и я, оскорбляя вас согрешающих, скорблю, но, с другой стороны, и радуюсь, когда вы скорбите, ибо имею надежду на ваше исправление.

Не для того, чтобы огорчить вас, но чтобы вы познали любовь, какую я в избытке имею к вам.

Не чтобы огорчить вас следовало бы сказать, но «чтобы исправить»; однако не говорит сего, а услаждает речь, желая привлечь их уверением, что он любит их более, нежели других учеников, и что если огорчает их, огорчает по любви, а не по гневу. Ибо то знак величайшей любви, что я скорблю о ваших согрешениях, и спешу делать вам выговоры и тем огорчать вас. Если бы я не любил вас, то оставил бы вас без врачевания.

 Святитель Иоанн Златоуст

Ст. 21-22 «Утверждающий же нас с вами во Христе и помазавший нас [есть] Бог: и запечатлевший и давший залог Духа в сердца наши».

Опять из бывшего утверждает истину будущего. «Если, — говорит, — сам Бог утверждает нас во Христе, т. е., не попускает нам колебаться в вере во Христа, и сам помазал нас и даровал Духа в сердца наши, то как не дарует нам благ, обетованных в будущей жизни? Если он даровал уже начало и основание, корень и источник благ, т. е. истинное познание о Нем и причастие Св. Духа, то как же Он не даст тех благ, которые проистекают отсюда? Подлинно, если и настоящие блага, которыми пользуемся, даны ради тех, которых ожидаем еще, то тем более даровавший эти блага дарует и ожидаемые. И если первые блага Он даровал нам тогда, когда мы были еще врагами Его, то тем более дарует нам вторые, когда мы сделались уже любезными Ему. Потому-то (апостол) и не сказал просто — «Духа», но прибавил — «залог», чтобы этим уверить нас в получении всего обещанного Богом. Действительно, если бы Бог не хотел даровать нам всего, что обещал, то не благоволил бы дать и залога, чтобы не потерять его попусту и напрасно. И смотри, какое благомыслие у Павла! «Что еще, — говорит он, — должно сказать в подтверждение того, что истина обетований зависит не от нас, когда и то самое, что вы твердо и непоколебимо стоите в вере, зависит не от нас, но от Бога? Утверждающий (βεІαιОν — утверждающий) вас, — говорит, — Бог, т. е., не мы утверждаем вас, потому что и мы сами имеем нужду в утверждающем. Итак, никто не должен думать, что истина проповеди чрез нас подвергается опасности. Сам (утверждающий нас в вере) все принял на Себя, сам о всем печется».

Что же значит: «помазавший и запечатлевший»? Значит — даровавший Духа, чрез Которого совершил и то и другое — помазание и запечатление, соделав нас вместе и пророками, и священниками, и царями, потому что в древности были помазываемы получавшие эти достоинства. Но мы ныне имеем не одно которое-нибудь из этих достоинств, но все три, и притом в высшей мере, так как мы и царство надеемся получить, и соделываемся священниками, когда приносим тела наши в жертву Богу, (по наставлению апостола, который) говорит: «представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу» (Рим 12:1), наконец мы делаемся и пророками, потому что чего «не видел глаз, не слышало ухо», то открыто нам (1 Кор 2:9). Но царями мы можем быть еще и иначе, именно — если будем обуздывать неуместные помыслы.

Прочтите толкования:

Святитель Феофан Затворник

Архиепископ Никифор Феотокис

Блаженный Феофилакт Болгарский

 Архиепископ Никифор Феотокис

Второе послание к Коринфянам написал Апостол Павел, обретаясь в Македонии: послал же его к ним чрез Апостолов, Тита и Луку. Он написал его тогда, когда Тит, возвратившись к нему из Коринфа, возрадовал его, объявив ему извинение, приносимое Коринфянами, их раскаяние, послушание, ревность, открыв коликую они любовь к нему имели, коликое благоприятство и страннолюбие ему оказали. Цель же сего послания есть во-первых та, чтобы оправдаться ему в том, что он не пришел в Коринф, как обещал в первом своем послании к ним (2 Кор 1:23, 2 Кор 2:1; 1 Кор 16:5): во-вторых, чтобы возродить в них любовь к тому грешнику, которого он в первом послании предал сатане (1 Кор 5:5; 2 Кор 2:8): в-третьих, чтобы объяснить им ту радость, какую произвело в нем исправление их и прием Тита (2 Кор 7:7): в-четвертых, дабы побудить их к собранию милостыни для братий, находящихся в Иерусалиме (2 Кор 9:1): в-пятых, чтобы обличить тех лжеапостолов, которые старались опорочить веру их и хулили его самого. Почему он и был принужден описывать преславные свои деяния и Божественные откровения, и видения ему бывшие. Послание сие содержит в себе много Божественных предметов: в нем каждое речение исполнено небесных мыслей, руководствующих к вечному спасению. Таковы суть ныне чтенные слова из послания. Поелику же они требуют объяснения, то я предлагаю вам теперь оное, да сим вы будете руководимы, и ум возвысивши на небо, потечете неленостно по пути спасения.

2 Кор 1:21–22. Братие, извествуяй нас с вами во Христа, и помазавый нас Бог: Иже и запечатле нас, и даде обручение духа в сердца наша.

Прежде сказал: «слово наше» или Евангельская проповедь, «не бысть ей и ни» (2 Кор 1:18): то есть, мы не учили иногда тому, а иногда другому, но всегда одному и тому же. Ибо Божий Сын, иже у вас нами проповеданный, то есть Сын Божий, которого мы проповедали вам, «не бысть ей и ни, но в нем самом ей бысть Богу к славе нами» (2 Кор 1:19–20). Истина веры в сына Божия, говорит, проповедуемая нами Апостолами в славу Божию, не есть пременяема и поколебима, но постоянна и тверда. Потом присовокупляет тотчас и настоящие слова, дабы научить, что сам Бог утверждает и подкрепляет Апостолов, а вместе и всех Христиан в вере во Христа. Сам Бог, говорит, помазал и запечатлел нас, и дал залог Святого Духа сердцам нашим. Но каким образом Бог помазал нас? Также что значит, запечатлел? И что то за обручение Духа в сердцах наших? Как прежде воплощения Христова помазывал Бог людей чувственным елеем, и постановлял чрез сие помазание в Цари, Священники и Пророки: так и по воплощении Сына Своего Он помазует нас верных духовным помазанием Божественной своей благодати, и делает нас Царями, Священниками и Пророками: Царями, могущими владычествовать над плотскими своими страстями и над всякою силою демонскою. Сие подтверждают следующие слова: «се, даю вам власть наступать на змию и скорпию и на всю силу вражию: и ничесоже вам вредит» (Лк 10:19). Равно и сии: «се бо Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк 17:21). Он соделал нас Царями, открыв еще нам путь в царствие Его: «и придут от восток и запад и севера и юга, и возлягут в Царствии Божии» (Лк 13:29). Священниками соделал нас, дав нам благодать и силу приносить Ему телеса своя «жертву живу, святу, благоугодну Богови» (Рим 12:1). Пророками постановил, удостоив нас дара вещания о будущих, «ихже око не виде, и ухо не слыша и на сердце человеку не взыдоша» (1 Кор 2:9). Поелику же печать употребляем мы для утверждения того, что обещались дать, или уже отдали: потому Апостол и сказал, «запечатле», дабы объяснить сим словом, что дарования Божия суть тверды и непременяемы, что самое подтверждает он и на другом месте, говоря: «нераскаянна бо дарования и звание Божие» (Рим 11:29): обручение Духа означает здесь надежду получить небесное Царство. Неверный лишен таковой надежды: напротив на верующего небесная и Божественная вера низводит благодать Святого Духа, которая посаждает в душе его надежду на получение вечного блаженства. Сию надежду Апостол назвал обручением потому, что как чувственный залог, даемый нам людьми, уверяет нас в отдаянии обещанных вещей: так и посаждаемая в душах наших умственная надежда удостоверяет нас в получении вечных благ, обещанных нам Богом. Примечания достойно, что в предложенных словах оных Апостол открывает нам и триипостасие безначального Божества, Отца означив словом «Бог», Сына, «во Христа», а Всесвятого Духа словом «Духа». Окончив же таким образом предисловие своего послания, начинает далее оправдываться в неисполнении своего обещания.

2 Кор 1:23. Аз же свидетеля Бога призываю на мою душу, яко щадя вас ктому не приидох в Коринф.

Призываю во свидетеля сердцеведца Бога, что я не пришел к вам, как обещал в первом моем послании, единственно «щадя вас», то есть удерживаясь от наказания, подобающего вам за грех ваш, которое я исполнил бы над вами, ежели пришел тогда в Коринф. И хотя сии слова: «аз же свидетеля Бога призываю на душу мою», кажутся клятвенными или означающими божбу, однако ж они суть не иное что, как образ утвердительного свидетельства, употребительный у сего Апостола, подобный следующему его изречению: «истину глаголю о Христе, не лгу, послушествующей ми совести моей Духом Святым» (Рим 9:1): и так же сему: «Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа весть, сый благословен во веки, яко не лгу» (2 Кор 11:31). Поелику же слова, щадя вас, приличествуют какому-нибудь обладателю, или человеку, имеющему власть прощать и наказывать: то Апостол дабы слышавшие оные не сказали: вот мы, потому что приняли веру, соделались рабами: и Павел теперь, яко власть имеяй над нами, говорит, что он щадя нас не пришел к нам, означая тем, что ежели бы пришел к нам, наказал бы нас: то, говорю, Апостол, желая удалять от них и мысли и слова таковые, далее пишет следующее:

2 Кор 1:24. Не яко обладаем верою вашею, но яко споспешницы есмы вашей радости верою бо стоите.

Сказал я, говорит, так: «яко щадя вас не приидох в Коринф» не потому чтобы я был господин над вами по вере вашей, то есть, имел власть и господство над вами по той причине, чтобы верные: мы, Апостолы, не господа над вами, хотя вы и приняли веру во Христа, но споспешники радости вашей, поколику вы пребываете тверды в вере. Какой же радости был споспешником Павел? Радости духовной, которая входит в сердца верующих, когда они исполняют заповеди Божии. О сей-то радости сказал Спаситель мира: «сия глаголах вам, да радость моя в вас будет, и радость ваша исполнится» (Ин 15:11). Каким же образом Павел был споспешником сей духовной радости? Уча Божиим законам, утверждая добродетельных, претя грешникам и обращая их на путь спасения. Сей самый смысл, как явствует, содержится и в следующих словах:

2 Кор 2:1–2. Судих же в себе сие не паки скорбию к вам приити. Аще бо аз скорбь творю вам, то кто есть веселяяй мя, точию приемляй скорбь от мене?

Я, говорит, за благо рассудил сие, чтобы не придти к вам паки с печалию, то есть, чтобы согрешивших не опечалить моими прещениями. Следующие же слова: «аще бо аз», употребил здесь Апостол вместо того, чтобы сказать: «хотя же я», то есть, хотя же я и опечаляю вас, но кто другой веселит меня, как не тот, который от меня опечаляется? Но как опечаляемый от него возвеселял его? Кто обличаем будучи им о грехах печалился, помышляя о тяжести оных, тот раскаивался в грехопадениях своих, и обращался на путь добродетели. «Печаль бо, яже по Бозе, покаяние нераскаянно во спасение соделовает» (2 Кор 7:10). А сие покаяние опечаленному грешнику приносило спасение, сердце же Павлово исполняло радости и веселия.

2 Кор 2:3. И писах вам сие истое, да не пришед скорбь на скорбь приму, о нихже подобаше ми радоватися, надеяся на вся вы, яко моя радость всех вас есть.

Что такое есть сие истое? То, что «щадя вас, ктому не приидох в Коринф» (2 Кор 1:23). Писал же он о сем не только в начале сего послания, но и в конце его пространнее. «Боюся же», сказал, «еда како пришед, не яцех же хощу, обрящу вас, и аз обрящуся вам, якова же не хощете: Да не паки пришедша мя смирит Бог мой у вас, и восплачуся многих прежде согрешших, и непокаявшися о нечистоте и блужении и студоложствии, яже содеяша» (2 Кор 12:20–21). Я, говорит, писал к вам сие самое, то есть, объяснил вам причину, почему не пришел к вам, да не оскорблюсь пришед и найдя нераскаянными тех, которые, яко ученики Христовы, должны бы были веселить душу мою преспеяниями в добродетелях. Посмотрите притом, как Апостол Павел слова свои представил в виде сообразном словам Господним. Господь сказал: «сия глаголах вам, да радость моя в вас будет, и радость ваша исполнится» (Ин 15:11): а Павел говорит: «писах надеяся на вся вы, яко моя радость всех вас есть»: то есть, я писал, имея твердую надежду на всех вас, что радость моя, которую производит во мне ваша добродетель, есть радость всех вас, яко людей, творящих дела радостные, то есть, дела добродетели. Поелику же он опечалил их в первом своем послании обличениями и прещениями своими, то в следующих словах утешает их:

2 Кор 2:4. От печали бо многия и туги сердца написах вам многими слезами, не яко да оскорбитеся, но любовь да познаете, юже имам изобильно к вам.

Не подумайте, говорит, чтобы я обличал и укорял вас с тем, дабы оскорбить вас. Ибо я, в размышлении о согрешениях ваших писал обличения и прещения, от великой моей скорби и тесноты сердечной, проливая о вас многие слезы: а писал о сем не для того, чтобы вы оскорбились, но да познаете отсюда, что я вас преизбыточно люблю.

Беседа о сердечном сокрушении и о печали, яже по Бозе

С трудом малую некую скорбь чувствует душа грешника, когда помышляет о тяжести грехов своих: с трудом немногие и самые малейшие капли слез падают из очей его, когда представляется ему пучина грехов его. Откуда убо толикая скорбь и теснота сердца в Павле о грехах Коринфян? Откуда текут у него многие слезы о грехах чуждых? Открыл сие сам всехвальный Апостол. Ибо он сперва сказал, что прещения грехов писал он к Коринфянам от великой печали, от стеснения сердца и многих слез: а потом исповедал, что сии прещения были плод великой его любви к ним. «Писах сие», говорит, «не яко да оскорбитеся, но любовь да познаете, юже имам изобильно к вам» (2 Кор 2:4). Треблаженный сей Апостол любил Бога всем сердцем и всею душою, следовательно и ближнего своего как самого себя: почему он грехи ближнего почитая как бы собственными своими, трогался оными, сердечно сокрушался и проливал источники слез. Напротив мы, бедные, весьма мало любим Бога, а следовательно и ближнего своего: почему не токмо о чуждых грехах, но и о собственных отнюдь не сокрушаемся, или хотя и сокрушаемся, но весьма мало, и то принужденным образом. Отсюда же познаем мы, что сердечное сокрушение есть дщерь любви, и следовательно весьма угодно Богу: почему и видим, что оно доставляет нам Божию милость и душевное спасение.

Для совершенного уверения в том, что любовь рождает сердечное сокрушение и слезы, испытайте движения вашего сердца: приметьте, когда оно исполняется горестию, тогда ли, когда друг ваш находится в несчастии, или тогда, когда ваш враг находится в оном? Когда оно в себе чувствует стеснение, тогда ли, когда любимый вами человек скорбит, или тогда, когда печалится ненавидимый вами? Когда вы слезы проливаете, первого ли видя мучащегося, или второго? Ежели испытаете глубину сердца вашего, то увидите и уверитесь, что вы тем более печалитесь, тем более сетуете и плачете в несчастиях родственника или друга своего, чем более любите его: увидите и уверитесь, что вы во время злополучия врага своего радуетесь: в несчастиях же такового человека, которого ни любите, ни ненавидите, бываете нечувствительны или равнодушны, то есть, ни радуетесь, ни печалитесь.

Я вижу Царя Израильского, Давида, исполненного сердечным сокрушением: он тяжко воздыхает из глубины сердца: каждую ночь омывает ложе свое слезами и омочает ими постелю свою. «Утрудихся», говорит он, «воздыханием моим, измыю на всяку нощь ложе мое, слезами моими постелю мою омочу» (Пс 6:7): вижу то, ищу причины сердечного сокрушения его, и нахожу, что оно проистекает от великой любви его к Богу. Слышу, как он выражает пламенную любовь свою к Богу: «Имже образом», говорит, «желает елень на источники водныя: сице желает душа моя к тебе, Боже» (Пс 41:2). «Возжада душа моя к Богу крепкому, живому: когда прииду и явлюся лицу Божию?» (Пс 41:3) Вижу, что он плачет, слыша презирающих Бога и говорящих: «где есть Бог твой? Быша слезы моя мне хлеб день и нощь, внегда глаголатися мне на всяк день: где есть Бог твой?» (Пс 41:4) Вижу, что он печалится, сокрушается и плачет: поелику знает, что прелюбодеянием своим и убийством преогорчил Бога? Плачет, потому, что грех его всегда предстоит пред ним: «Яко беззаконие мое аз знаю, и грех мой предо мною есть выну» (Пс 50:5).

Пророк Иеремия, говорит Священная История, был братолюбец, то есть, весьма любил ближнего своего (2 Мак 15:14). Почему и по смерти своей не только молился пред Богом о людях, и о святом граде, но и явившись во сне Иуде Маккавею, сказал: «Приими святый меч дар от Бога, имже сокрушиши супостаты» (2 Мак 15:16). Предвидя убо пленение Иерусалима и бедствие народа Израильского, просил будучи побуждаем любовию, не просто слез, но источника слезного. «Кто даст», говорил он, «главе моей воду, и очесем моим источник слез? Плачуся день и нощь, о побиенных дщере людей моих» (Иер 9:1). Столько же сокрушался и плакал, что померк свет очей его. «Оскудеша», взывал он, «очи мои в слезах» (Плч 2:11). Равным образом и Пророк Даниил, воображая себе опустошение Иерусалима, разрушение храма, и пленническое состояние рода своего в Вавилоне, пронзаем будучи любовию к Богу и ближнему своему, в толикое впал сокрушение, что целые три седмицы горько плакал. «В тыя дни», говорит он, «аз Даниил бех рыдая три седмицы дней» (Дан 10:2).

Раскройте книги Нового Завета, и вы найдете в них, что где великая любовь, там и сердечное сокрушение. Отчего, например, Петр, изшед вон со двора Архиерейского, плакал горько? От великой любви. Она влила в сердце его сокрушение и в очеса его горькие слезы (Мф 26:75). Но что свидетельствует великую любовь его ко Христу? Свидетельствует дело его то, что он, оставив все свое имение, последовал Ему (Мф 19:27). Вот и еще свидетельство сильнейшее того, а именно, троекратное оное вопрошение Иисус Христово. Ведал поистине Господь, яко сердцеведец, любовь к себе Петрову: но вопрошал его для того, да слышит мир его исповедавшегося и двоекратно так говорящего: «Ей, Господи! ты веси, яко люблю тя» (Ин 21:15–16), и познал от печали его, сколь великую он любовь имел ко Христу. Ибо когда он услышал третичный вопрос: то «опечалился», мня, что Господь сомневается в любви его к себе по причине бывшего отречения: «оскорбь», то есть, «опечалися», говорит Иоанн Богослов, «Петр, яко рече ему третие, любиши ли мя?» (Ин 21:17) Почему он призвал во свидетеля самого Иисуса Христа: «Господи!» сказал, «Ты вся веси: Ты веси, яко люблю Тя». Отчего блудница излила толикое множество слез, что омыла ими ноги Спасителя? От великой любви, которою она пламенела к Богу. Сие засвидетельствовал сам Богочеловек, сказав к Симону Фарисею: «Егоже ради, глаголю ти: отпущаются грехи ея мнози, яко возлюби много» (Лк 7:47). Но и сам Спаситель мира, Господь Иисус Христос, когда увидел Марию, плачущую о смерти брата своего, и собравшихся «к ней Иудеев также плачущих, запрети духу, возмутися сам, и прослезися» (Ин 11:33, 35–36). Но что сии слезы его были слезы любви, то Евангелист означает следующими словами: «любляше же Иисус Марфу и сестру ея и Лазаря» (Ин 11:5).

Поелику убо мы бедные не имеем любви к Богу, а следовательно и к ближнему: то не имеем ни слез, ни умиления, и сердце наше твердо как камень. Чувствуем, что прогневляем Бога, Создателя нашего, преступая святые заповеди Его, и не сохраняя Божественные Его законы: но поелику не имеем любви к Нему? то ни плачем, ниже скорбим сколько-нибудь. Видим, что братия наши огорчают Бога преступлением заповедей Его, видим вечную муку, ожидающую их: но поелику не любим ни Бога, огорчаемого ими, ни их самих, то ни плачем, ни печалимся, ни вида какого прискорбного не являем. Горе нам! и как мы можем спастись? Без сердечного сокрушения не может быть покаяние, без покаяния не бывает прощения грехов, а без прощения грехов несть спасения. Но кто из нас безгрешен: «Кто бо чист будет от скверны», говорит праведный Иов? «Никтоже, аще и един день житие его на земли» (Иов 14:4–5).

Сердечное сокрушение есть ключ, отверзающий нам двери милосердия и благоутробия Божия: оно есть жертва души нашей, превосходящая всякую другую жертву и столь благоприятная Богу, что никогда не бывает тщетна и бесполезна, но всегда достигает своей цели. Сие подтверждает Сам Бог устами Святого Пророка Давида. «Жертва Богу», говорит он, «дух сокрушен: сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит» (Пс 50:19). Когда умилишься душою твоею, смиришься сердцем и испустишь слезы из очей твоих: тогда моление твое не уничижится, но исполнит Бог прошение твое. Жертва сердечного сокрушения и приношение слез толикую имеет силу, что пременяет и самые Божия определения.

Бог повелевает Пророку Исаии идти к Езекии и объявить ему, чтобы он учредил о доме своем, понеже должен скоро умереть. Исаия приходит в дом Езекии, приближается к одру, на котором лежал немощный Царь, и говорит ему: «слыши Царю! тако глаголет Господь: заповеждь дому твоему, умреши бо ты и не будеши жив» (4 Цар 20:1). И так Бог определил Езекии умереть: но Царь сей, услышав Божие определение, приходит в умиление, молится и проливает слезы: «Обрати Езекиа лице свое ко стене и помолися ко Господу, и плакася плачем великим» (4 Цар 20:2–3). Умиление же оное, молитва и слезы определение смерти пременяют в определение жизни. Бог паки посылает Исаию: «Возвратися», говорит ему, «и рцы Езекии, вождю людей моих: тако глаголет Господь Бог Давида отца твоего: услышах молитву твою, и видех слезы твоя: се аз исцелю тя, и в день третий взыдеши в дом Господень. И приложу к летом твоим лет пятьнадесять: и от руки Царя Ассирийска избавлю тя, и град сей» (4 Цар 20:5–6). И якоже рече Бог, тако и бысть. Таковую же силу сердечного сокрушения видеть можно и при разрушении града Ниневии. Пророк Иона проповедовал Ниневитянам определение Божие: «еще три дни», говорил он, «и Ниневиа превратится» (Ион 3:4). Ниневитяне, приняв слова Ионины яко словеса самого Бога, тотчас смиряют гордость сердца своего, одеваются во вретища, постятся от малого до великого, сокрушаются и просят Бога о помиловании: и сии дела умиления пременяют негодование Божие на милосердие. «И раскаяся Бог», говорит Священное Писание, «о зле, еже глаголаше сотворити им, и не сотвори» (Ион 3:10).

Ужас объемлет нас, когда читаем нечестивую жизнь и тиранические деяния Царя Манассии! Волшебства всякого рода, насилия, какие только можно выдумать, гонения верных, убийства Святых, прельщение благочестивых, поставление идолов не только во всех местах Царства своего, но и самом святилище Божии, непослушание и пренебрежение ко гласу Вседержителеву, которым Он призывал его к покаянию, беззакония бесчисленные и тягчайшие: вот дела Манассии! (4 Цар 21) И так Бог прогневался на него, и послал к нему начальников войска Царя Ассирийского, которые связав его оковы, пленником и узником привели в Вавилон (2 Пар 33:11): здесь-то пришло в сердце его умиление, произведшее в нем печаль, смирение и молитву. «И егда озлоблен бысть, взыска лица Господа Бога своего, и смирися зело пред лицем Бога отец своих. И помолися к нему» (2 Пар 33:12–13). Сия жертва сердечного сокрушения его остановила Божий гнев, и пременила оный на милосердие, и наказание на благотворение. «И послуша его», говорит Священная История, и «услыша вопль его, и возврати его во Иерусалим на царство его». Вот событие сих Господних слов: «Жертва Богу дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит» (Пс 50:19).

Сокрушение сердечное! Ты убо святая и пречудная добродетель пременяешь правосудие Божие на милость, якоже наказание, подобающее Манассии, на благодеяние: ты умилостивляешь Бога, когда Он по множеству беззаконий наших, напрягши лук свой, готов пустить на нас стрелы смертные. Якоже умилостивило Его тогда, когда Он провозгласил разрушение Ниневии за грехи живущих в оной: ты исцеляешь немощи телесные, и прилагаешь лет живота, якоже исцелило Езекию и приложило ему лет живота пятьнадесять: Ты омываешь душевные нечистоты, якоже омыло скверну блудницы, и очищаешь душу от всякого греха, якоже душу Петра от страшного греха отречения: Ты восходишь от земли на небо, становишься пред престолом Величествия, просишь тамо, и приемлешь исцеление твоего хотения: твои слезы делаются крещением, очищающим и освящающим душу: твои слезы причисляют нас к лику божественных по сим словесам Господним: «Блажени плачущии, яко тии утешатся» (Мф. 5:4). «Блажени плачущии ныне, яко возсмеетеся» (Лк 6:21).

Сие, скажете вы, известно, и все мы тому верим, научившись от Священного Писания, от Божественных Апостолов и Святых Отец: верим, но не знаем средства, которое могло бы производить в нас сие сокрушение. Часто желаем сокрушаться и плакать о грехах наших, но ни умиление не приходит в сердце, ни слез на очах наших не является. Сокрушение, братие, есть дщерь любви, как мы выше видели. Посему чем более будете вы любить Бога и ближнего, тем удобнее можете приходить в сокрушение и плакать: рождают же умиление и производят слезы как умилительные размышления, так равно и умилительные слова. Впрочем как одно и то же лекарство не всякому приносит здравие, но одному полезно то, а другому другое: так одно и то же размышление, одно и то же слово не в каждом производит сокрушение сердца, но одного трогает то, а другого другое. Один сокрушается, видя умственно во Иерусалиме Иисуса, Царя славы, влекомого на суд, посмеваемого и мучимого от беззаконных, и на горе Голгофе пригвождаемого ко кресту, нага и кровию обагренна, другой, размышляя о подвигах и лютейших страданиях святых мучеников: тот, вознося ум свой во светлости святых и к видению небесной их славы, а сей, взирая душевными очами на седящего на престоле Судию, и видя себя осужденного пред Ним за грехи свои и совсем безответного. Один плачет, помышляя о часе смертном, другой точит слезы, воображая пучину грехов своих: тот воздыхает из глубины сердца, представляя себе ужас вечного мучения: другой проливает источники слез, помышляя о беспредельном Божии человеколюбии и о бесчисленных благодеяниях Его.

То же самое по справедливости можно сказать и о словах умилительных. Одного трогают Давидовы слова: «помилуй мя, Боже» (Пс 50:3): другого Мытаревы: «Боже! милостив буди мне грешному»: того разбойниковы: «помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии Твоем» (Лк 23:42): а сего Петровы: «Господи, спаси мя» (Мф 14:30): другого другое, сему подобное. И как та же самая трава и тот же самый пластырь, не всегда приносят здравие одному и тому же человеку, но ныне та трава и тот пластырь, а в другое время другая, после же сего еще другая, смотря по состоянию, в каком тогда находится тело: равным образом одно и то же размышление, одно и то же слово не всегда одинаково действуют на сердце человека, не всегда одинаково приводят его в сокрушение, но ныне то, а после другое, смотря по расположению души. Посему, ежели вы желаете сердечного сокрушения, то искушайте всякое умилительное размышление и слово, доколе найдете из оных такое, которое счастливо поражает ваше сердце: нашедши же, употребляйте оное дотоле, пока оно произведет в сердце вашем совершенное умиление, так как лекарство полезное для вас, употребляйте до тех пор, пока оно не принесет вам совершенного здравия.

Возлюбленная моя братия! поелику сердечное сокрушение руководствует нас к вечному спасению, то оно есть великий и превосходнейший дар Божий. Но как «всякое даяние благо, и дар совершен свыше есть, сходяй от Отца светов» (Иак 1:17): для сего, Христианине, проси умиления от самого Бога. Даждь ми, Господи, взывай к Нему из глубины твоего сердца, любовь к умилению: даждь ми сокрушение сердца: даждь ми слезы покаяния, да ими омыю скверны души моей, и исцелю раны грехов моих! И ежели многократно от всего сердца твоего о сем молить будешь, то без сомнения просимое получишь «всяк бо просяй приемлет, и ищай обретает, и толкущему отверзется» (Мф 7:8) о Христе Иисусе Господе нашем, Емуже слава и поклонение во веки веков. Аминь.

Ответьте на вопросы 

Что нового вы узнали/поняли из толкований?

Чему это вас научило?

Снова перечитайте отрывок

Ответьте на вопросы

Как вы относитесь к тому, что именно Бог утверждает нас во Христе?

Радуется ли кто-то о вас и вашем продвижении в христианской жизни?

Подведите итоги

Что важного вы получили при чтении и размышлении над отрывком, при ответах на вопросы и чтении толкований?

Чему вы научились благодаря размышлению над отрывком, ответам на вопросы и чтению толкований?

Ответить на вопросы, поделиться своими размышлениями можно в комментариях

Вопросы и толкования подготовила

Татьяна Зайцева