Наша конференция свидетельствует о том, что Слово Божие все более занимает подобающее Ему, центральное место в жизни Церкви и православных христиан. Хотелось бы сравнить это с тем, как в книге Деяний апостолов говорится об успехе их проповеди: «И слово Божие росло, и число учеников весьма умножалось в Иерусалиме; и из священников очень многие покорились вере» (Деян 6:7). Сегодня предстоит нам внести свой вклад, чтобы Слово Божие «разрасталось», совершая свое победное шествие, покоряя вере сердца людей. В последние годы в наших приходах все сильнее ощущается насущная потребность в знании Библии, поэтому настал момент, обращаясь к опыту Отцов Церкви, осознать значение Священного писания в жизни верующего человека.
В житиях святых мы находим множество повествований о том, как Слово Божие становится школой молитвы, школой жизни и подлинным опытом духовного общения с Богом. В чтении Библии мы обретаем тот источник воды живой, то живое слово, которое взывает, влечет к себе, направляет мысль, преображает чувства и саму нашу жизнь.
Церковь во все времена жива Словом Божиим, прежде всего в богослужении. Уже в самом Писании говорится о неразрывной связи Таинства Евхаристии с возглашением Слова. Для первых поколений христиан такие выражения, как «Тело Христово есть разумение Слова Божия» или «насыщаться Телом и Кровью Христа не только в таинствах Престола, но и в чтении Слова» не были просто красивой метафорой, а отражали конкретную реальность их жизни.
К сожалению, сегодня нередко мы сталкиваемся с недоверчивым отношением к чтению Библии дома. Достаточно широко распространены предрассудки, будто келейное чтение Священного Писания вообще чуждо православной традиции. С другой стороны, среди нас не так много образованных людей, которые могли бы пробудить в своих собратьях живой интерес к Слову. А без этого вера оказывается отрезанной от своих корней, без которых Благовестие Христово легко можно свести к сумме нравственных предписаний, а православную веру — к определенному укладу жизни.
В первые века христианства блаженный Августин сказал: «Писание делает христианина». По мере того, как оно звучит и встречает живой отклик в сердцах людей, Слово просвещает, обжигает, испытывает, преображает, силой Святого Духа оно способно воссоздавать в человеке искаженный грехом образ Божий. Вместе с тем оно становится ядром, вокруг которого постепенно собирается воедино Церковь. Сама община верующих становится неким необходимым пространством, в котором Слово Божие становится словом жизни.
Духовную традицию молитвенного чтения Священного Писания невозможно понять, не обращаясь к опыту древних подвижников. Поэтому, начиная разговор, хотелось бы обратиться к истории призвания преподобного Антония Великого. Однажды юноша вошел в деревенскую церковь. Как известно, он был воспитан в благочестивой семье, с детства имел обыкновение слушать и слышать Священное Писание, то есть, говоря современным языком, был воцерковленным человеком. В тот день за богослужением прозвучали слова Спасителя, которые перевернули его жизнь: «Если хочешь быть совершенным, иди, продай все свое имение, раздай бедным и приходи, следуй за мной. И у тебя будет сокровище на небе» (Мф 19:21). Несомненно, Антоний и прежде не раз слышал эти слова, но в этот момент он услышал их именно как зов, обращенный лично к нему. В ответ он распродал родительское имущество и раздал все бедным, оставляя только то, что было необходимо для воспитания младшей сестры, которая осталась на его попечении.
Некоторое время спустя за богослужением он услышал, как Господь говорит: «Не заботьтесь о завтрашнем дне» (Мф 6:34). Он ни на минуту не задержался в храме, пошел домой и оставшееся имение раздал нуждающимся, сестру оставил на попечении девической общины, а себя решил посвятить подвижнической жизни под духовным окормлением аскетов, которые жили в окрестностях.
В его житии рассказывается: «Он жил трудами своих рук, ибо однажды услышал: «Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь» (2 Фес 3:10). Он молился непрестанно, усвоив, что надлежит молиться непрестанно… Он был настолько внимателен к читаемому, что ни одно Слово Писания не падало у него на землю, но все удерживал он в себе; почему, наконец, память заменила ему книги».
Этот рассказ содержит удивительное свидетельство о том, что для первых поколений христиан Евангелие было не просто книгой, а книгой жизни. Изумительным образом это иллюстрирует история другого святого. Преподобный Пахомий Великий, основатель общежительного монашества, происходил из языческой семьи. Его обращение также совершилось через Слово Божие, только это было Слово, истолкованное и воплощенное в жизни конкретных христиан. Юношей он был рекрутирован в армию императора Константина и на корабле отправлен в Александрию. Когда корабль остановился в Латополисе, его вместе со всеми рекрутами заключили в темницу, где произошла первая встреча со Христом. Это случилось благодаря встрече с христианами местной общины, которые по заповеди Спасителя приносили заключенным пищу и питье.
Слово Божие занимало центральное место в воспитании монахов. Большинство учеников преподобного Пахомия до поступления в монастырь были неграмотными крестьянами из языческих семей, никакой предварительной богословской подготовки у них не было. Прежде всего будущим монахам надлежало освоить грамоту, чтобы читать Писания, ибо в монастыре каждый человек должен был знать на память как минимум Новый Завет и Псалтирь. Уже после того, как Писания выучены наизусть, они становятся предметом непрерывного размышления в течение всего дня и очень часто в часы ночных бдений. Это совершалось как в уединении, так и в собрании братии.
В монашеской традиции чтение было именно размышлением, иначе говоря, медитацией. Как известно, в древности любое чтение было чтением вслух. Блаженный Августин в «Исповеди» рассказывает, с каким изумлением он впервые увидел человека, который читал про себя. Этим человеком был святой Амвросий Медиоланский. Чтение про себя, которое для нас является обычной практикой, в древности казалось чем-то невероятным…
Чтение вслух естественным образом становилось медитацией — недаром в латинском языке слова «медитация» и «пережевывание» являются синонимами. Неудивительно, что в псалмах мы встречаем выразительные образы чтения-вкушения, пережевывания Слова Божия и языком, и разумом, отчего воспламеняется сердце и возгораются мысли (Пс 38:4). Так, молитвенное чтение становилось не просто словесной молитвой вслух, но становилось живым соприкосновением с Богом через Его Слово. Это и было тем постоянным вниманием, о котором говорится в житии преподобного Антония Великого, это и было непрестанной монашеской молитвой.
Само слово «чтение» первоначально было не столько обозначением определенного рода занятий, сколько синонимом слова «урок», «наставление». Есть несколько изумительных историй из жизни отцов пустыни, в которых мы видим, насколько важным был не сам факт чтения, а именно внимание к смыслу Писания.
В Египте проживал один старец по имени Серапион. С юных лет он жил в нищете, все его имение состояло в скромном плаще, который он носил на себе, и небольшом Евангелии. Много раз видели как он, сидя у дороги, плакал:
— Господин мой поручил мне Свое богатство. Но я потерял его, и вот Он хочет наказать меня.
Святой говорил притчей, Господином называя Бога, богатством — душу, созданную по образу Божию. Люди, не понимая сказанного, думали, что старец говорит о золоте; поэтому и кидали ему, кто что мог, кто хлеб, кто овощи, и говорили:
— Возьми, брат, хотя бы это; о богатстве же, которое ты потерял, не скорби, ибо может Бог вернуть тебе его.
А старец отвечал:
— Аминь! Аминь!
Однажды авва Серапион встретил нищего, совершенно нагого, дрожавшего от холода. Он тут же снял с себя плащ и отдал его нищему, а сам сел нагой близ этого места, держа лишь на груди своей святое Евангелие, с которым никогда не расставался.
Некто, знавший старца, спросил:
— Отец Серапион! Кто обнажил наготу твою?
Серапион же, показывая на святое Евангелие, ответил:
— Вот это открыло наготу мою.
Потом блаженный встретил человека, которого за долги вели в темницу. Пожалев его, преподобный продал Евангелие и уплатил долг этого человека. Ученик преподобного спросил его:
— А малое Евангелие твое где?
Старец ответил:
— Чадо, оно каждой день говорило мне: «Продай имение твое и раздай нищим» (Мф 19:21), чтобы приобрести его в день судный. Я послушал его и сделал так, как оно советовало мне. Я продал его и вырученные деньги отдал нуждающемуся, дабы приобрести себе милость у Бога нашего, Иисуса Христа за то, что я послушал Его святое Евангелие.
В древности под чтением подразумевался не какой-то вид интеллектуальной деятельности, а внимание к наставлению или уроку. Для первых поколений подвижников Священное Писание было единственным уставом их монашеского жития.
Несколько братьев подошли к авве Антонию и попросили «слова». Он ответил им следующее: «К научению достаточно и Писаний». Тогда кто-то из них спросил: «Что я должен сделать, чтобы угодить Богу?» Старец ответил: «Исполняй то, что я тебе повелю. Куда бы ты ни пошел, всегда имей Бога перед глазами, что бы ты ни делал — поступай по слову Писаний».
Во-первых, братья не ищут красивых слов или абстрактных истин. Их вопросы столь же конкретны, как и вопрос богатого юноши в Евангелии: «Что я должен сделать, чтобы угодить Богу?». Вообще слова «угодить» и «угодник» часто встречаются в житиях святых. В ответ авва Антоний излагает ученикам свое понимание непрестанной молитвы: угодить Богу можно тем, что Он всегда будет перед твоими глазами, что каждый момент своей жизни ты проживаешь в Божием присутствии, непрестанно размышляя над Его Словом. Кроме того, надлежит учиться во всем руководствоваться словом Писаний. Для отцов важным было не столько читать Библию, сколько жить ею. Разумеется, для этого ее надо было знать, и христиане познавали Писания, слушая их прежде всего на евхаристических собраниях, запоминая наизусть, «пережевывая» заученное в течение дня. Лишь у немногих в кельях были рукописи, которые они могли читать наедине.
Из приведенных историй видно, что святые отцы никогда не понимали Священное Писание абстрактно, рационально. Их толкования существовали не в виде многотомных ученых комментариев, а в виде поступков, обстоятельств жизни, наконец, в виде святости, которую человек стяжает в непрекращающемся диалоге со Словом Божиим. У отцов не было никаких методик — в пустыне слова Писаний непрестанно истолковывались самой жизнью. Человек Божий, впитывая их в себя, становился «живыми письменами», которыми Дух Божий пишет уже «не на скрижалях каменных, но на плотяных скрижалях сердца» (2 Кор 3, 2–3).
В свете этих слов хотелось бы вернуться к упомянутой апофтегме.
Братья остались не удовлетворены ответом св. Антония и сказали: «Отче, но мы хотим еще услышать твое личное слово». Тогда Антоний ответил:
— Евангелие говорит: если кто ударит тебя по правой щеке, подставь левую.
Они сказали:
— Мы не готовы так поступать.
Старец ответил:
— Если вы не можете подставить другую, тогда хотя бы сдержите гнев, если вас ударят по одной щеке.
— Мы и этого не можем.
— Если вы не можете даже этого, то не воздавайте злом за причиненное вам зло.
Они сказали:
— Мы и этого не можем.
Тогда старец сказал своему ученику:
— Приготовь им хлебной похлебки, поскольку эти люди немощны. Если вы не можете этого и не хотите, что я могу сделать для вас? Вам нужно молиться.
СЫН АЛЕКСАНДРИЙСКОЙ ЦЕРКВИ
Отношение к Слову Писаний как к правилу жизни было характерным не только для монахов, но и вообще для христиан. Духовные наставления аввы Антония показывают, что первые поколения насельников египетской пустыни были достойными продолжателями духовных традиций Александрийской общины.
Христианство в Александрии зародилось в среде образованной диаспоры, насчитывавшей около миллиона иудеев. Христианская община стала наследницей сокровищ книжной и религиозной культуры александрийского эллинизма, расцвет, в частности, был связан с влиянием Оригена. Школа пустыни во многих отношениях стала наследницей традиций его школы: как известно, община Оригена и его учеников жила неким подобием монашеской жизни, которая разворачивалась вокруг Слова Божия. Блаженный Иероним в послании к Марцелле ярко описывает, как у них молитва чередовалась с чтением, а чтение переходило в молитву и ночью, и днем. Не без влияния этих традиций святой Киприан Карфагенский сформулировал знаменитое правило: «Или молись усердно, или читай; в одних случаях говори с Богом, в других — слушай Бога, который говорит с тобой». Эта мысль известна также в виде лаконичной формулы: «Когда молишься, ты говоришь с Богом, когда читаешь, Бог говорит с тобой».
Первоначальное монашество неотделимо от библейских корней. Духоносным монахом почитался тот, кто жил по слову Писаний, кто был исполнен того же Духа, который вдохновил само Писание. В огласительных беседах говорилось, что человек сотворен по образу Божию, что искаженный грехом образ однажды должен быть восстановлен. Проводя жизнь в слушании Евангелия, человек силой Святого Духа вновь обретает свое подобие Богу. Для этого недостаточно одного только внешнего соблюдения предписаний. Это достигается глубоким стремлением измениться под преображающей силой воздействия Слова Божия.
Благоговейное собеседование души с Богом через постижение Слова Божия отцы называют совершенной молитвой. Именно она и была целью их жизни.
ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКИЙ КРУГ
По мере чтения Писание открывает все новые смыслы. Блаженный Августин это описывает такими словами: «Вчера ты понял немного; сегодня ты понимаешь больше; завтра ты поймешь еще больше: свет самого Бога в тебе становится все сильнее».
Для монахов слова Писаний и поучения старцев превосходят ограниченные пространственно-временные рамки тех обстоятельств, когда они прозвучали в первый раз. Слово Божие открывало им целый мир смыслов, в котором они стремились жить, который должен был стать их миром. Именно так подействовал на святого Антония призыв Спасителя раздать все и следовать за Евангелием (Мф 19:21), или увещание: «Солнце да не зайдет во гневе вашем» (Еф 4:26) и др. Тайна святости пустынников состояла в том, что истина Слова Божия воплощалась в их конкретной жизни.
Авва Нестерой говорит, что монахи должны с ревностью заучивать наизусть Священное Писание и в мыслях непрестанно повторять их от начала до конца. «Это непрерывное размышление, — говорит он, — приносит двойной плод. Во-первых, предохраняет от дурных помыслов. Во-вторых, непрестанное повторение или размышление приводит к непрекращающемуся духовному обновлению». Авве Нестерою принадлежат восхитительные слова: «При возрастании обновления нашего духа от этого упражнения начнет также обновляться и взгляд на Священное Писание, и с преуспеванием в этом будет некоторым образом преуспевать и красота более сокровенного понимания». В них он опять же указывает на неразрывную связь между исполнением Писаний и способностью их понимать по-новому, более глубоко.
МЕТОДИКА
Писание следует читать в глубокой тишине, медленно, останавливаясь на каждом стихе как можно дольше, чтобы им напитать сердце и ум. Когда все душевные переживания улягутся, можно переходить к следующему стиху. Преподобный Серафим Саровский сказал, что ум христианина должен «плавать» в словах Писаний, воспринимать не только разумом, но и сердцем.
Нередко монахи задерживались на одном стихе до тех пор, пока им не удавалось претворить его в жизнь, то есть исполнить в буквальном значении этого слова. Так, в житии аввы Памво рассказывается, что в начале своего иночества, будучи неграмотным, он пришел к одному из братии, чтоб научиться у него псалмам. Услышав только 1-й стих 38-го псалма («Буду я наблюдать за путями моими, чтобы не согрешать мне языком моим»), он не захотел слушать дальше:
— Довольно мне этого одного стиха, если я научусь исполнять его на деле.
При всем усердии и 19 лет спустя он все еще был не готов продолжить обучение…
Для отцов Библия — это не тот текст, который можно изучать умом. Для них познать Слово Божие — это значит претворить его в жизнь, любое другое познание они считали суетным.
РАЗУМЕНИЕ ПИСАНИЙ
Но это вовсе не означает, что они считали, будто к Слову Божию не нужно подходить с умом. Монахи, прежде чем слова Писаний применить к себе и своей жизни, стремились понять и его буквальный смысл.
В монастырях аввы Пахомия, например, был обычай дважды или трижды в неделю собираться на своего рода огласительные евангельские встречи. На них сначала настоятель или наместник, а затем и остальные братья делились друг с другом тем, как они понимают те или иные слова Писаний для того, чтобы утвердиться в правильном понимании.
Толкование того или иного трудного места, безусловно, требует напряженной работы ума, но все усилия могут оказаться тщетными без просвещения божественным светом, который мы призываем в молитве «Воссияй в сердцах наших…» Итак, чтению должна предшествовать молитва. Однажды братья попросили авву Антония объяснить им слова из книги Левит. Старец отошел в пустыню и громким голосом воззвал: «Боже, пошли Моисея, и он изъяснит мне эти слова!» В «Отечнике» говорится: «И пришел к нему голос, говоривший с ним»…
Ориген также просил учеников молиться вместе, чтобы стяжать разумение священных книг, чтобы духовно просветиться тем светом, который присутствует в самих словах Писаний.
Филологи хорошо знают, что для истолкования любого другого текста смысл искусственно привносится извне. Напротив же, духовный смысл Священного Писания есть нечто ему изначально присущее, этот смысл необходимо открыть для себя. Божественные истины воплощены в слове Писаний столь же реальным образом, как для Микеланджело в глыбе мрамора была заключена будущая статуя, которую необходимо лишь высвободить.
Подобные размышления мы находим в «Собеседованиях» Иоанна Кассиана. Авва Исаак, после того, как объяснил, какими средствами можно стяжать чистую молитву, добавляет: «Напитанный их пищею постоянной, воспринимая все чувствования псалмов, он начинает воспевать их не как составленные пророком, а как им самим сочиненные, как собственную молитву выражает их с глубоким сокрушением сердца, или, по крайней мере, считает их относящимися к нему и сознает, что изречения их не только исполнились через пророка или на пророке, но над ним ежедневно исполняются».
И при этом добавляет: «Ибо тогда Божественные Писания для нас становятся яснее, как бы жилы и мозги их открываются, когда опытность наша не только приобретает, но и предваряет понимание их, и смысл слов раскрывается нам не через изъяснение, а через дела».
ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ
Теперь хотелось в свете учения отцов пустыни обобщить основные принципы молитвенного чтения Священного Писания, которое можно совершать келейно или в небольших группах. Прежде всего важно стремиться к тому, чтобы это было не просто благочестивым упражнением или методикой. Для этого необходимо неторопливое и медитативное чтение, которое совершалось бы не столько умом, сколько сердцем. Оно не преследует никаких практических целей, его единственная «цель» — напитаться Словом Божиим. Чтение начинается и завершается молитвой.
Молитвенное чтение Священного Писания может быть келейным (личным) и коллективным (в приходах, группах). О том, что чтение в обществе братьев и сестер оказывается чем-то незаменимым, убеждают слова Григория Великого: «Многие места Святых Писаний я никогда бы не смог понять в одиночку, но я понял их, читая в присутствии своих братьев. Я убедился, что именно благодаря им мне было дано познание и понимание Слова».
Но в связи с этим хотелось бы указать на некоторые подводные камни, которые встречаются.
Всегда существует риск того, что молитвенное чтение легко может превратиться в своего рода упражнение для ума. Пусть те полчаса или час времени, которые вы находите для благодатного слушания Слова Божия, позволят приобщиться непрестанной молитве и познанию неизменного присутствия Бога по ту сторону суеты повседневной жизни.
Укажем также еще на три камня преткновения. Серьезную опасность представляет собой искушение фундаментализма, который под самыми благовидными предлогами препятствует пониманию буквального смысла Писаний. Чтение Священного Писания требует серьезной работы ума и сердца, в которой изучение богословия, истории, археологии, языков сочеталось бы с терпеливым слушанием Слова Божия под водительством Святого Духа. Нередко мы можем видеть попытки подменить этот труд слепыми ссылками на общепризнанные авторитеты.
Другим камнем преткновения является искушение ложной духоносности, когда словом Писаний пытаются манипулировать для подтверждения каких-то субъективных суждений или как повод для рассуждений на посторонние темы. Наконец, существует соблазн сухого буквализма, когда ум постепенно поглощается скрупулезным изучением буквы Писаний, не погружаясь в их смысл, не интересуясь личностью Христа.
Сегодня можно констатировать, что убежденные верующие представляют собой своего рода «диаспору», меньшинство, которое находится в окружении безразличия, суеверий, пестроты религиозных традиций, всеобщего непостоянства взглядов. Именно поэтому духовная жизнь и молитва как никогда должны питаться Словом Божиим, чтобы само наше бытие в этом мире становилось живой экзегезой Писания, чтобы через нас Слово Божие становилось реальностью человеческой истории.
Встречи в малых евангельских группах готовят к воскресной Божественной литургии, к участию в Таинстве Евхаристии.
«Итак, молитесь за нас, братия, чтобы слово Господне распространялось и прославлялось, как и у вас, и чтобы нам избавиться от беспорядочных и лукавых людей, ибо не во всех вера. Но верен Господь, Который утвердит вас и сохранит от лукавого» (2 Фес 3:1–3).
